Глава 7
1. и 1., прод.
2., нач.
2., прод.
читать дальше
- На самом деле то, что ты считаешь неполноценностью, может оказаться великим чудом, - предположила Тива, - Я тебя не утешаю. Многие захотели бы поменяться с тобой судьбами. Пока не могу сказать, почему ты не растёшь, но если когда-то буду свободна, попробую выяснить. Если захочешь.
Тива меланхолично огрызала от булочки почти недельной давности, Вита теребила одну из подаренных подушек (фактурные лоскутки дарили тактильную радость кончикам пальцев). Время остановилось.
- ...может, ты носитель временной аномалии, тогда обязательно физически повзрослеешь... но очень постепенно. Год за десять лет, например. Наверное, это неудобно, зато увидишь будущее… Так что зря скучаешь – ты богачка, у тебя - сверхспособность. Представляешь, кем станешь через несколько столетий?
- Если доживу - завоюю мир, всех растопчу нафиг! - уверенно отвечала Вита, - За все унижения, за то, что детёныши меня играть зовут, а взрослые туда-судаки перестают в разговоре со мной букву "рр" выговаривать, даже если знают, сколько мне лет!
- Они все к тому времени умрут и перестанут быть виноватыми, - с набитым ртом выговорила Тива, ничуть не пугаясь.
- Дурочка ты, Тивка! Когда я, по твоему, вырасту и стану сексуально пригодной, моя душа состариться. Уже состарилась, знаешь… И не факт, что из вот этого красотка вылупится. Ты, Тивка - ведь встречаешься с парнями?
- Ещё как, - Тива не стала разубеждать, - Вот сегодня – прямо с тремя.
- А я и не сомневаюсь, что это так и есть... потому что ты красивее всех, кого я видела. Давно из окна за тобой наблюдаю… я за всеми, за кем можно, подсматриваю, у меня биноклик есть – чем ещё огрызку развлекаться, а? Только ты всегда – вжжжик! через площадь, только и видели… Значит, ты та, кто голодного не разумеет.
- …своего возраста я не знаю, - призналась Тива в ответ на вопрос, - Есть косвенные свидетельства, что не меньше полувека, но в памяти всегда только последние несколько лет. Я чувствую себя вечно юной. И особенной - настолько, что мне всё равно, кто я и чем это кончится. Может быть, завтра растаю, как дым, а к тебе меня привело для того, чтобы ты знала, как бывает, и приняла решение, когда будет нужно. Чтобы тоже обнаружила в себе волшебное существо.
Вита слушала с блестевшими глазами – как ребёнок – и жадно подалась вперёд, будто надеясь на сиюминутную перемену судьбы и волшебное превращение. Никто с ней в жизни не говорил так долго и о ней самой!
А потом фыркнула, вскочила и сделала нервно круг по комнате.
- Ха! Ха! Ха! «Будучее», «крысота», «сверху-собности»! Говоришь, можешь кое-что прочитать по ауре человека? А то, что я заслужила всё, как живу, не высмотрела? А знаешь, что сейчас по всем законам, земным и небесным, я сейчас должна сидеть в тюрьме?
- Ты и есть в тюрьме, - ответила Тива, - В одиночной камере, но за что, действительно не знаю.
- Она увидела! – возопила Вита, целиком возвращаясь в надрывное расположение духа, - В затхлой одиночке! А я мечтала – чтобы в общей, да-да, сидеть, как взрослая. Я была бы талисманом зоны, маленькой принцессой воров! Только одно на Земле место, где ко мне отнеслись бы без предубеждения, как к равной, где моё слово было бы человеческое, а не игрушечное, где я могла бы испытывать себя как взрослая, а не истерить и бояться всякой гниды! Что, благостная Тивушка, не ждала от маленькой?
- Расскажи.
- Расскажу. И ты пулей вылетишь, спасаясь от моей мерзотности.
Изрекши это, Вита выпрямилась и внезапно запела:
- Уу! Вит-ки – че!тыре конечности!
И ищщо у! ней должон быть хвост!
И обидели все, пат-таму шта могли,
За её малый вес, за её малый рост!
Шумовой подрыв заставил вздрогнуть даже Тиву – пронзительный, с подвываниями, голосок без малейшего намёка на глубинное влияние музыкального слуха, зато с огромным желанием донести до слушательницы всю глубину жизненной трагедии.
За стеной донёсся привычный усталый стон, в противоположную стену ударили заготовленной шваброй.
- А ещё у меня была гитара, - довольная, сообщила Вита, - Но вон тот стучатель об стену разбил.
_____________________________________________
- Говорят, я родилась с милым рудиментарным хвостиком. В шесть, ты знаешь, биогены от меня отказались, - начала свой рассказ Вита, изображая бренчание на невидимых гуслях (либо на убиенной гитаре), - Но не за то, что недорослием оказалась, а за мой мерзкий характерец. Хотя терпели, я считаю, ооч долго. Но утомила. Притомилися. Витку определили в детдом для умственно отсталых. Наверное, у меня настроения не было интеллект проявлять тогда, не помню. Или думала, что это нормальный способ от них свалить. И началась полная счастья и неги жизнь среди тамошних идиотов. Только тамошним казалось, что так и надо, а я, внезапно, не такая. Мне и доставалось – первично - фоново, вторично - за редких видов тараканов, ну и отдача по причине что разумная и чувствую это.
(«Трям!»)
- Когда я стала постарше, просилась в другие детдома или хотя бы в школу обычную. Но всем пофиг. Сказали сидеть ровно. Им так удобней. Сказали умные люди – задержка развития - так веди себя как задержанная.
Короче, быстро расхотела учиться. А зачем? Меня по жизни ждали заведения, а в них уже всё выучила.
Тогда я придумала. Шило на мыло поменять, как покажется. Со мной по группе были пацан и девчонка. У них не было врождённых какашек, просто родители у той и у этого (пока чадов не отобрали) едва их кормили и думали, что речь не обязательна. Но годам к десяти кое-как разговорились, и скажу тебе, лучше, чем должны были. Смотри, нам по восемнадцать. Они как раз решили, что любят друг дружку – из телевизора узнали, что надо. За ручку ходили, нежное мемекали... А когда их с этим застукивали, начинааалось! По разным комнатам запирали, стыдили при всех, и прочее всякое душное дисциплинарное. Они постоят-постоят, когда на них орут, поулыбаются виктимно… правильно, что им оставалось? Я как-то узнала, что мечтают сбежать.
И подружилась с ними. Как неча делать: несколько раз прикрыла, отмазала, и стала маленьким героем. И в рамках сказочной дружбы принялась внедрять свой план. Они же наивные-пренаивные, не потому, что с психзадержкой, а потому что жили в изоляции... Вскоре они свято верили, что если совершат это ограбление, то у них будут «денюшки», чтобы уехать далеко-далеко, где злые воспиталки и директор не найдут! То есть, мы втроём уедем. Я придумала! Лааадно, не буду грузить тебя комбинацией. Важно, что решающее значение играли мои габариты, а ещё по ходу пьесы мне предстояло отключить сигнализацию, найти ключ от сейфа, изобразить младенчика в коляске при мамаше, говорить чужим голосом, рассчитать время, угнать машину...
- То есть то, после чего о человеке не скажут, что он умственно отсталый, - подвела итог Тива, - Что-то пошло не так?
Вита сверкнула разочарованными глазами – Тива не причитала, не сочувствовала, не возмущалась.
- Всё пошло и-де-аль-но! Как по нотам. Но в конце парень с перепугу ударил по голове «неожиданно»… по моему звонку… вернувшегося хозяина. Тяжкие телесные. Через несколько минут нас – как было задумано! – скрутили-повязали. И закрытый суд.
Но мой план вывернули наизнанку добрые дяди-адвокаты.
- Ты хотела взять вину на себя, подробно рассказав, как готовила преступление.
- Откуда ты…
- Ты хотела в тюрьму.
- Да! Я рассчитывала, что телят признают не отвечающими абсолютно ни за что – как больных, как внушаемых, да и отправят обратно. В худшем случае – на усиленное лечение. Девочка, к слову, была красотка, так что смело можешь считать, что я ей завидовала. Им обоим. Да. Глупые, нелепые – но у них любовь, а мне не грозило. Поэтому мне не жалко было, что их разлучат.
- О, Вита.
- Я! Я ждала, что меня посадят. Готовилась к новой жизни. Уж я бы стала человеком на зоне. Уважаемым… была готова убить... я думала, если надо.
А отправили их. По колониям. Сколько я ни верещала, никто не поверил, что сама всё придумала - как же, есть ли вообще мозг в этом крошечном организме? Это они, всё они, под влиянием гормонов, решились на «беспрен-цен-денное» преступление и воспользовались невинной крохой с редким заболеванием, которая бегала за ними, дылдами, хвостиком, в рот смотрела. Научили её, мерзавцы, оговорить себя – текст зазубрить!
А уж что свидетели вытворяли, Тивка! Я, такая умная, быстро запуталась, кто кого подговорил, кто кого упросил или подкупил дать те, а не иные показания, и кому зачем что было нужно! В общем, на одном заседании меня сорвало, я такую истерь закатила – трёхлеткам не снилось. А парень только в тот день осознал, что теперь с ним будет и как долго он девку теперь не увидит. Если вообще когда-нибудь. Стал кричать, что убьёт меня. Освобождается в этом году. Теоретически осенью, а так, если поведение – в любой момент. Так что мне в этой жизни можно всё, я смертница. Ну? Заклеймишь?
Вита смотрела вызывающе… а у самой на дне глаз стоял застывший вопль.
- Расплюёшься и уйдёшь – скатертью дорога, - сказала она.
- Я не судья и никогда не стану, - ответила Тива, - Просто помогаю тем, кому получится. Я разузнаю что-нибудь о них.
- А вот и не трудись!
- Но ты считаешь, что тебе грозит смерть.
- Считаю. Но мне плевать.
На это Тива достала и перевернула принесённый с собой пакет. Из него, кажущегося уже пустым, на мягкое одеяло выпала шершавая, будто выкрашенная известью, витая раковина величиной с яблоко.
- Если захочешь со мной поговорить, скажи прямо туда: «вызываю Тиву, вызываю Тиву», - проинструктировала она, протягивая её Вите, - Если буду дома, то через минуту спущусь сюда. В любое время суток. Правда, в последнее время меня и не бывает, но пропущенные вызовы увижу. Ещё туда можно наговорить как на автоответчик.
- Умереть, не встать… Это такой мобильник?
- Нет, не мобильник. Другой принцип связи… У меня дома раковина-приёмник, только закручена в другую сторону. Но она вросла в стену, да и большая очень. Иногда, редко и внезапно, из неё выпадает маленькая и растёт сама по себе. Я решила, что эту отдам тебе, пока она не отяжелела и не укоренилась в какой-нибудь основе.
Вита взяла, делая вид, что поверила. Забавна эта чудачка с зелёными волосами. Значит, какое-то разнообразие в дурацкой, бессмысленной, бессердечной жизни.
- Я ещё вернусь, а сейчас пойду навестить друга в больнице.
____________________________________________________
- Эээ… проверка: «вызываю Тиву, вызываю Тиву»… хм, ответила! Тива, а что от меня тебе надо было?!
- Хлеба, Вита. Поесть.
конец главы 7
Вита
глава 8
1. и 1., прод.
2., нач.
2., прод.
читать дальше
- На самом деле то, что ты считаешь неполноценностью, может оказаться великим чудом, - предположила Тива, - Я тебя не утешаю. Многие захотели бы поменяться с тобой судьбами. Пока не могу сказать, почему ты не растёшь, но если когда-то буду свободна, попробую выяснить. Если захочешь.
Тива меланхолично огрызала от булочки почти недельной давности, Вита теребила одну из подаренных подушек (фактурные лоскутки дарили тактильную радость кончикам пальцев). Время остановилось.
- ...может, ты носитель временной аномалии, тогда обязательно физически повзрослеешь... но очень постепенно. Год за десять лет, например. Наверное, это неудобно, зато увидишь будущее… Так что зря скучаешь – ты богачка, у тебя - сверхспособность. Представляешь, кем станешь через несколько столетий?
- Если доживу - завоюю мир, всех растопчу нафиг! - уверенно отвечала Вита, - За все унижения, за то, что детёныши меня играть зовут, а взрослые туда-судаки перестают в разговоре со мной букву "рр" выговаривать, даже если знают, сколько мне лет!
- Они все к тому времени умрут и перестанут быть виноватыми, - с набитым ртом выговорила Тива, ничуть не пугаясь.
- Дурочка ты, Тивка! Когда я, по твоему, вырасту и стану сексуально пригодной, моя душа состариться. Уже состарилась, знаешь… И не факт, что из вот этого красотка вылупится. Ты, Тивка - ведь встречаешься с парнями?
- Ещё как, - Тива не стала разубеждать, - Вот сегодня – прямо с тремя.
- А я и не сомневаюсь, что это так и есть... потому что ты красивее всех, кого я видела. Давно из окна за тобой наблюдаю… я за всеми, за кем можно, подсматриваю, у меня биноклик есть – чем ещё огрызку развлекаться, а? Только ты всегда – вжжжик! через площадь, только и видели… Значит, ты та, кто голодного не разумеет.
- …своего возраста я не знаю, - призналась Тива в ответ на вопрос, - Есть косвенные свидетельства, что не меньше полувека, но в памяти всегда только последние несколько лет. Я чувствую себя вечно юной. И особенной - настолько, что мне всё равно, кто я и чем это кончится. Может быть, завтра растаю, как дым, а к тебе меня привело для того, чтобы ты знала, как бывает, и приняла решение, когда будет нужно. Чтобы тоже обнаружила в себе волшебное существо.
Вита слушала с блестевшими глазами – как ребёнок – и жадно подалась вперёд, будто надеясь на сиюминутную перемену судьбы и волшебное превращение. Никто с ней в жизни не говорил так долго и о ней самой!
А потом фыркнула, вскочила и сделала нервно круг по комнате.
- Ха! Ха! Ха! «Будучее», «крысота», «сверху-собности»! Говоришь, можешь кое-что прочитать по ауре человека? А то, что я заслужила всё, как живу, не высмотрела? А знаешь, что сейчас по всем законам, земным и небесным, я сейчас должна сидеть в тюрьме?
- Ты и есть в тюрьме, - ответила Тива, - В одиночной камере, но за что, действительно не знаю.
- Она увидела! – возопила Вита, целиком возвращаясь в надрывное расположение духа, - В затхлой одиночке! А я мечтала – чтобы в общей, да-да, сидеть, как взрослая. Я была бы талисманом зоны, маленькой принцессой воров! Только одно на Земле место, где ко мне отнеслись бы без предубеждения, как к равной, где моё слово было бы человеческое, а не игрушечное, где я могла бы испытывать себя как взрослая, а не истерить и бояться всякой гниды! Что, благостная Тивушка, не ждала от маленькой?
- Расскажи.
- Расскажу. И ты пулей вылетишь, спасаясь от моей мерзотности.
Изрекши это, Вита выпрямилась и внезапно запела:
- Уу! Вит-ки – че!тыре конечности!
И ищщо у! ней должон быть хвост!
И обидели все, пат-таму шта могли,
За её малый вес, за её малый рост!
Шумовой подрыв заставил вздрогнуть даже Тиву – пронзительный, с подвываниями, голосок без малейшего намёка на глубинное влияние музыкального слуха, зато с огромным желанием донести до слушательницы всю глубину жизненной трагедии.
За стеной донёсся привычный усталый стон, в противоположную стену ударили заготовленной шваброй.
- А ещё у меня была гитара, - довольная, сообщила Вита, - Но вон тот стучатель об стену разбил.
_____________________________________________
- Говорят, я родилась с милым рудиментарным хвостиком. В шесть, ты знаешь, биогены от меня отказались, - начала свой рассказ Вита, изображая бренчание на невидимых гуслях (либо на убиенной гитаре), - Но не за то, что недорослием оказалась, а за мой мерзкий характерец. Хотя терпели, я считаю, ооч долго. Но утомила. Притомилися. Витку определили в детдом для умственно отсталых. Наверное, у меня настроения не было интеллект проявлять тогда, не помню. Или думала, что это нормальный способ от них свалить. И началась полная счастья и неги жизнь среди тамошних идиотов. Только тамошним казалось, что так и надо, а я, внезапно, не такая. Мне и доставалось – первично - фоново, вторично - за редких видов тараканов, ну и отдача по причине что разумная и чувствую это.
(«Трям!»)
- Когда я стала постарше, просилась в другие детдома или хотя бы в школу обычную. Но всем пофиг. Сказали сидеть ровно. Им так удобней. Сказали умные люди – задержка развития - так веди себя как задержанная.
Короче, быстро расхотела учиться. А зачем? Меня по жизни ждали заведения, а в них уже всё выучила.
Тогда я придумала. Шило на мыло поменять, как покажется. Со мной по группе были пацан и девчонка. У них не было врождённых какашек, просто родители у той и у этого (пока чадов не отобрали) едва их кормили и думали, что речь не обязательна. Но годам к десяти кое-как разговорились, и скажу тебе, лучше, чем должны были. Смотри, нам по восемнадцать. Они как раз решили, что любят друг дружку – из телевизора узнали, что надо. За ручку ходили, нежное мемекали... А когда их с этим застукивали, начинааалось! По разным комнатам запирали, стыдили при всех, и прочее всякое душное дисциплинарное. Они постоят-постоят, когда на них орут, поулыбаются виктимно… правильно, что им оставалось? Я как-то узнала, что мечтают сбежать.
И подружилась с ними. Как неча делать: несколько раз прикрыла, отмазала, и стала маленьким героем. И в рамках сказочной дружбы принялась внедрять свой план. Они же наивные-пренаивные, не потому, что с психзадержкой, а потому что жили в изоляции... Вскоре они свято верили, что если совершат это ограбление, то у них будут «денюшки», чтобы уехать далеко-далеко, где злые воспиталки и директор не найдут! То есть, мы втроём уедем. Я придумала! Лааадно, не буду грузить тебя комбинацией. Важно, что решающее значение играли мои габариты, а ещё по ходу пьесы мне предстояло отключить сигнализацию, найти ключ от сейфа, изобразить младенчика в коляске при мамаше, говорить чужим голосом, рассчитать время, угнать машину...
- То есть то, после чего о человеке не скажут, что он умственно отсталый, - подвела итог Тива, - Что-то пошло не так?
Вита сверкнула разочарованными глазами – Тива не причитала, не сочувствовала, не возмущалась.
- Всё пошло и-де-аль-но! Как по нотам. Но в конце парень с перепугу ударил по голове «неожиданно»… по моему звонку… вернувшегося хозяина. Тяжкие телесные. Через несколько минут нас – как было задумано! – скрутили-повязали. И закрытый суд.
Но мой план вывернули наизнанку добрые дяди-адвокаты.
- Ты хотела взять вину на себя, подробно рассказав, как готовила преступление.
- Откуда ты…
- Ты хотела в тюрьму.
- Да! Я рассчитывала, что телят признают не отвечающими абсолютно ни за что – как больных, как внушаемых, да и отправят обратно. В худшем случае – на усиленное лечение. Девочка, к слову, была красотка, так что смело можешь считать, что я ей завидовала. Им обоим. Да. Глупые, нелепые – но у них любовь, а мне не грозило. Поэтому мне не жалко было, что их разлучат.
- О, Вита.
- Я! Я ждала, что меня посадят. Готовилась к новой жизни. Уж я бы стала человеком на зоне. Уважаемым… была готова убить... я думала, если надо.
А отправили их. По колониям. Сколько я ни верещала, никто не поверил, что сама всё придумала - как же, есть ли вообще мозг в этом крошечном организме? Это они, всё они, под влиянием гормонов, решились на «беспрен-цен-денное» преступление и воспользовались невинной крохой с редким заболеванием, которая бегала за ними, дылдами, хвостиком, в рот смотрела. Научили её, мерзавцы, оговорить себя – текст зазубрить!
А уж что свидетели вытворяли, Тивка! Я, такая умная, быстро запуталась, кто кого подговорил, кто кого упросил или подкупил дать те, а не иные показания, и кому зачем что было нужно! В общем, на одном заседании меня сорвало, я такую истерь закатила – трёхлеткам не снилось. А парень только в тот день осознал, что теперь с ним будет и как долго он девку теперь не увидит. Если вообще когда-нибудь. Стал кричать, что убьёт меня. Освобождается в этом году. Теоретически осенью, а так, если поведение – в любой момент. Так что мне в этой жизни можно всё, я смертница. Ну? Заклеймишь?
Вита смотрела вызывающе… а у самой на дне глаз стоял застывший вопль.
- Расплюёшься и уйдёшь – скатертью дорога, - сказала она.
- Я не судья и никогда не стану, - ответила Тива, - Просто помогаю тем, кому получится. Я разузнаю что-нибудь о них.
- А вот и не трудись!
- Но ты считаешь, что тебе грозит смерть.
- Считаю. Но мне плевать.
На это Тива достала и перевернула принесённый с собой пакет. Из него, кажущегося уже пустым, на мягкое одеяло выпала шершавая, будто выкрашенная известью, витая раковина величиной с яблоко.
- Если захочешь со мной поговорить, скажи прямо туда: «вызываю Тиву, вызываю Тиву», - проинструктировала она, протягивая её Вите, - Если буду дома, то через минуту спущусь сюда. В любое время суток. Правда, в последнее время меня и не бывает, но пропущенные вызовы увижу. Ещё туда можно наговорить как на автоответчик.
- Умереть, не встать… Это такой мобильник?
- Нет, не мобильник. Другой принцип связи… У меня дома раковина-приёмник, только закручена в другую сторону. Но она вросла в стену, да и большая очень. Иногда, редко и внезапно, из неё выпадает маленькая и растёт сама по себе. Я решила, что эту отдам тебе, пока она не отяжелела и не укоренилась в какой-нибудь основе.
Вита взяла, делая вид, что поверила. Забавна эта чудачка с зелёными волосами. Значит, какое-то разнообразие в дурацкой, бессмысленной, бессердечной жизни.
- Я ещё вернусь, а сейчас пойду навестить друга в больнице.
____________________________________________________
- Эээ… проверка: «вызываю Тиву, вызываю Тиву»… хм, ответила! Тива, а что от меня тебе надо было?!
- Хлеба, Вита. Поесть.
конец главы 7
Витаглава 8
@темы: книга 2, жизнь волшебная, вихрь над городом
-
-
05.06.2019 в 13:20И холодная снежная зима, когда вместо марта второй февраль - неспроста. Что-то будет. Что-то нехорошее.
Мне довелось пережить две холодных зимы - в 2013 и 2018 годах. Та, которая первая, пожалуй, более похожа, потому что сугробы были по пояс. На календаре - март, усталость от долгой зимы, хочется тепла, а его всё нет и нет. Кутаешься в пуховую куртку.
-
-
06.06.2019 в 01:05Мне довелось пережить две холодных зимы - в 2013 и 2018 годах.
Как ни странно, у нас (много севернее) должны быть таковыми все зимы, чтобы по пояс, но тоже более холодные выделяются. Теплее что ли на Земле становится... Сюжет состроился и под влиянием одной зимы, когда техника не успевала проезды во дворах расчищать.