Жизнь обыкновенная, жизнь волшебная
Земля называлась Лесошишенская как сейчас, так и тогда, но её лес стоял сплошняком от тундры до Багрянкова моря (а лет миллион назад и до экватора, пока не отломился южный край материка). Хвойными гигантами славился именно край у Северо-Западного моря (которое раньше называлось Тиккиильна); шишки величиной с голову человека путники пешие, конные и морские развозили по всей планете, но мало где смогли вырастить такие же деревья из семян.
Дороги здесь проходили только под растительной сенью, городов не было на тысячу километров окрест, а расположение селений определялось только милостью Леса: где были поляны, холмистые включения, озёра. Дерево для своих нужд люди брали с исключительной почтительностью, никогда – на продажу. И, конечно, мысли не имели вырубить для себя место просторнее, чем дадено. Так было до последних времён.
КНИГА ПЕРВАЯ
СНЫ ЛЕСОШИШЬЯ
Глава 1
Сонино счастье
1.
читать дальшеПоезд пронёсся по прозрачным лесным туннелям и вдоль буро-пёстрых весенних полей. Городков и посёлков на такой скорости не разглядеть. Шесть часов полёта, вот они и в Петербурхе.
Не было человека на планете столь же довольного жизнью, как Соня, что не испытывала и капли тоски по навсегда, надо думать, оставленным одноклассникам, однокружковцам и прочим. Что сравнится с ощущениями человека, которому судьба переменила климат и все перспективы, кому выпал многоуровневый праздник, щедрый на подарки, что обещанные, что внезапные? Папе, маме и Соне предстояло стать иностранцами, жить на другом материке в центре событий, связанных с великой стройкой и мировой наукой. До отъезда же особенно то грело Соню, что стала она пуще прежнего объектом зависти в теперь уже бывшей своей школе. Соня, как известно там всем - это уникально самоценная девушка, талантливая, как ни крути; не забудем и о красоте, большинство других о себе так не скажут, а скажут - соврут.
В школе с ней прощались, и многим это было горько.
Перелёту через океаны предшествовало несколько не настолько впечатляющих, но по-своему любопытных туров по столичному округу и нескольким прилегающим областям. Это Сонины родители напоследок навещали друзей. Атмосфера встреч и прощаний больше всего напоминала канун отбытия на другую планету, было тепло и смешно, а иногда чуть жаль, что с такими-то интересными людьми Соня не была знакома раньше. К тому же Соней частенько любовались и дарили ей что-нибудь небольшое и приятное.
Через две недели самолётом они отбудут в Южностралию. Последняя их точка гостевания – Петербурх, где живут Марейя и Адрей, которые учились здесь же в университете вместе с Ианой и Инно. В Лесошишенске недалеко от Петербурха жила сестра Ианы Варвара, её семью тоже собирались навестить.
Адрей и Марейя их встретили вместе и повезли к себе.
«Очень она дочку хотела», шепнула мама Соне, чтобы та не лопнула от изумления, когда подруга начала нахваливать «хорошенькую и умненькую» Соню в духе, отбрасывающем старшеклассницу на предыдущую ступень становления её личности. Сама Иана без смущения подтвердила, что удивительное дитя учится почти отлично, поёт, танцует, сценарии пишет, костюмы к спектаклям рисует (нет, что ты, не шьёт!), случалось, озвучивала мультфильмы. На городских праздниках выступала... столица, значит, многое потеряла в Сонином лице. У мамы было слишком хорошее настроение, и она таким образом подкалывала дочь, которая была, вообще-то, подарок не вполне сладкий.
Соня «смущённо» опускала глаза. Стоило труда не хихикать. Папа подмигнул ей в зеркале.
- Так ведь и у вас есть собственный «гений», - опомнилась Сонина мама, - Как Миша?
Адрей за рулём что-то пробурчал под нос.
- Михаил у нас не очень хороший человек, - вздохнула Марейя и сменила тему.
____________________________________________________
В доме их ждал накрытый стол. Соне есть не хотелось, так как эйфория блокировала низменные потребности. Взрослые за короткое время ухитрились отправиться по второму кругу в некоторых воспоминаниях, называли друг друга Рэич, Ея, Нита и Ентий как встарь. Соня прикидывала, чем можно будет порадовать себя до отъезда. Мама настаивала на музеях, выставках, концерты и экскурсиях, сетуя, что всё равно мало знает почти родной город. Некоторые билеты были приобретены заранее. Мама дорвалась, вцепилась в редкую возможность и намеревалась смаковать её до капли. Сониного и папиного мнения, в виде исключения, рассматривать Иана-«Нита» на этот раз не пожелала.
- Я пока пойду? – не выдержала Соня, - Почитаю что ль…
Почему-то она решила, что интернета здесь нет. Виной тому, возможно, малознакомый, но опознанный дух старого академизма в этой большой квартире непривычной планировки.
- В коридоре художества в основном на нижних или самых верхних полках, - объяснили ей.
Соня вышла в затемнённый просторный коридор.
- Или у Мишки попроси, чтобы достал! - добавили вслед.
Соня услышала сквозь бархатный занавес дверного проёма:
- А разве Мишка дома?!
- По-моему, он всё-таки здесь, но полной уверенности быть не может.
- А.... (неразборчиво)?
- Не трогайте его... (неразборчиво)... отбился...
Соня послушала ещё. Мишу ругали.
Она шла на цыпочках и возле каждой двери прислушивалась - какой-никакой квест.
В конце коридора послышался зевок.
Соня пошла на звук.
Два раза они уже приезжали сюда в гости.
Когда ей было почти шесть лет, а Мишке десять, он стукнул её за попытку поиграть самолётами, что во множестве свисали с потолка, стояли на всех шкафах. В ящиках под его кроватью россыпью хранились тысячи деталей, из которых и создавались шедевры мини-авиации, всюду лежали стопки книг и журналов по моделированию.
Когда ей было почти восемь, а ему двенадцать, он был серьёзный и вежливый мальчик, худой как щепка, целеустремлённый до занудства. И он, и родители уже точно знали, кем будет. Миша водил Иану и Соню по родному городу и очень важно обо всём рассказывал, академично. Задушевно пообщаться с ним не получалось: делал, что просили и при первой возможности опять утыкался в свои книги.
Соня тихо-тихо заглянула в комнату.
Что это?!
Неубранная кровать, устроенная на крыше массивного шкафа-комода. Спинки двух стульев погребены под слоями одежды, вместо ровного ряда дипломов на стене пузырилась разноформатная прикнопленная макулатура. Запах чипсов.
В криво занавешенной комнате, осиянный квадратом из четырёх мониторов на вертикальной стойке, полулежал на садовой скамейке упитанный молодец в красной рубахе. Он шевелил пальцами босых ног, мурлыкал под нос и пощёлкивал клавиатурой, установленной на животе.
«А самолётов тут давно не летало…». Соня пристально разглядывала незнакомца. И чем дольше, тем больше её пробивало на смех: очень уж впечатлила Мишкина метаморфоза.
«Лежачий камень» почувствовал взгляд и повернул голову только когда она поставила рюкзак у стены.
- Здравствуй, нарядная барышня! - вырвалось у него, - Интересно, почему мне не доложили, что вы сегодня приезжаете?
Соня не спешила отвечать. На её губах играла ироничная улыбка. «Какой-то ты... простоватый вырос. Обещал быть более породистым», - сделала она вывод. Ещё забавно было, что он, по всей видимости, из этого дальнего логова весь час не слышал гостевой суеты.
Миша опомнился, переправил ноги на пол, зашарил в поиске носков.
- А, ну да, л-логика... Сооонька! Как я рад тебя видеть!
- Здравствуй, Михаил. Мы тоже думали, тебя нет дома, - изрекла Соня театрально-холодновато, - Ты ведь студент.
На секунду широкая улыбка погасла. А потом он рассмеялся.
- Могу поспорить, они и сей момент кости мне моют, перед свежими-то людьми. Зря ты не дослушала.
- Почему-то – да, мыли, как я вышла из комнаты, - вежливо подтвердила Соня. Она уже догадывалась, что, как ни странно, перед ней не студент.
Он разглядывал её с приятным любопытствованием.
«Правильно, любуйся, Мишенька, столичной штучкой, будь счастлив.»
- А ты, может быть… заблудилась? Может, искала руки помыть, или… ещё другое? Давай, покажу?
- Нет необходимости, я помню, где туалет, если только он не мигрировал за прошедшие годы. Я именно к тебе, - она выдержала несколько высокомерную паузу и искренне добавила, - С ними как-то скучно.
- А, хорошо, и я счастлив. Уезжаете из Розии?
Соня снисходительно улыбнулась. Наконец-то правильную реплику подал.
- В последний день месяца. Повышаем жизненный уровень, социальный, там, статус. Нас ждёт новая, ах, новая жизнь.
- Слышал, ох, слышал... Ну садись, рассказывай.
Соня манерно присела на одним движением освобождённое от хлама место.
- Нам предстоит построить подводный исследовательский центр в прибрежных рифах – базовую станцию, с которой начнётся морской город... Это приоритетное направление...
- Стоп, Сонь, строить-то будут твои мама с папой. В смысле, руководить своим участком. А ты как будешь там? Это же, надо сказать, пока что вдали от цивилизации.
Соня хмыкнула. Есть в этих словах правда, она думала об этом.
- Ни тебе дискотек, а, Сонь, ни высокой, понимаешь, культуры? Чем после Мозгвы жить будешь?
- Как-то ты представляешь моё существование… В школу пойду, ага. Аиосконарийский язык буду изучать. Доизучивать. Потом, надо полагать, в Страле поступлю… куда-нибудь. Там вам и большая жизнь. А у нас в Темме – это посёлок, место строительства - уже домик есть. На побережье. Могу в интернете показать.
- О! А крокодильчики, коими славится материк? Не боишься?
- Отгорожены.
- Аа... белые акулы?
- Смешной, ты что, думаешь, кто-то позволит им питаться элитой мировой науки?
- Так и будете жить как в резервации. Там столько человекоядной живности.
- А тебе-то что?
- Да так, немного содрогаюсь.
- Меня бы не повезли, если бы там опасно было!
- Логично... Там ещё есть как их... тайпаньи, кольчатобрюхие осьминоги, углокаменные рыбы...
- Да как бы в курсе я!
- И ещё кенги есть...
- Кенги-то чем, по-твоему, опасны?!
- Точно. Они не особо опасны.
Соня заподозрила, что он над ней посмеивается. Но конечно, он завидует. Не ему предстоит экзотическая жизнь.
Холодное небо Петербурха, скромные апрельские листики деревьев, стальная вода Навы – Русалочьей реки… И Соня милостиво простила.
- Ну а ты что сегодня делаешь? - она решила быть поделикатней и не спрашивать про «вообще».
- Именно сегодня – о-одминствую, - важно сказал юноша, - Ещё два сайта починяю. Показать?
- Покажи, - разрешила она. («Ясен пень, я для него повод легально отвлечься от дела».)
- Так... ага. Давай-ка, пересядь влево. Админ всегда справа... в смысле, сегодня прав.
Слушать его было интересно. Весело. Соня и забыла важничать.
- А вот это... - разглагольствовал Михаил, - У нас сейчас на профилактике... такой забавный сайт... тут девочкам очень нравится... и некоторым мальчикам, как ни странно. Хочешь, я покажу пользовательницу, которой реально сто лет? Это куклолюбители. Я, в основном, отвечаю за раздел торговых рядов. Работаю над удобством, принимаю жалобы и предложения, одновременно и как модератор.
Соня фыркнула.
- Сайтом с куколками? Зачем ты этим занимаешься?
- А какая разница? Мне опыт важен. Кстати, правильно говорить «кукалге»… Ладно, вот правда жизни: я кое-что проспорил друзьям и посему обязан неделю отработать вот здесь. Осталось сегодня и завтра. А хочешь, помогу тебе что-нибудь заказать? Теперь я знаю про этот рынок… почти всё.
- Ты спятил? Зачем мне куклы?!
- А, извиняй. Их почитаешь, так кажется, всем на свете нужны. Ничего, скоро поменяю себе мозги.
- Забудем о куклах, дружище! Я вот зачем приходила. Что в вашем Петербурхе есть интересного для, ну...? Куда пойти.
- О, знаю я, куда пойти! Столь знатные места мы знам, - обрадовался Михаил, но тут же сник, - Нет. Извини, тебя мы туда не поведём. Я забыл, что ты маленькая.
Соня пожала плечами. Напрашиваться не собирается. Сегодня, по крайней мере.
Он ещё долго болтали о разном, весело и серьёзно, и совсем уже непринуждённо. «Откуда что берётся? Он в прошлый раз совсем учёный болванчик был».
- Слышишь? Тебя зовут, - спохватился Миша, - Смотри, уже час ночи.
- Ну пока.
- Давай завтра решим, где ты будешь веселиться, хорошо?- сказал Миша себе под нос.
- Завтра мы к тёте едем.
- Ну тогда когда-нибудь решим...
- Не парься. Спокойной ночи.
Соня легла спать, чтобы видеть цветные южностралийские сны.
Миша ещё поработал, поиграл, доев чипсы. Каждые полчаса он выключал по одному монитору.
Ближе к утру потянулся и сказал вслух:
- Хорошо ты, богатырь, на печи лежишь. Совы в бороде гнездо свили.
Он оглядел свою комнату.
- Однако только посторонний взор позволяет нам опознать наше свинствование, - грустно добавил он.
Остаток ночи посвятил уборке, прилаживанию гардины, а перед тем, как лечь, искупался и побрился.
2.
Земля называлась Лесошишенская как сейчас, так и тогда, но её лес стоял сплошняком от тундры до Багрянкова моря (а лет миллион назад и до экватора, пока не отломился южный край материка). Хвойными гигантами славился именно край у Северо-Западного моря (которое раньше называлось Тиккиильна); шишки величиной с голову человека путники пешие, конные и морские развозили по всей планете, но мало где смогли вырастить такие же деревья из семян.
Дороги здесь проходили только под растительной сенью, городов не было на тысячу километров окрест, а расположение селений определялось только милостью Леса: где были поляны, холмистые включения, озёра. Дерево для своих нужд люди брали с исключительной почтительностью, никогда – на продажу. И, конечно, мысли не имели вырубить для себя место просторнее, чем дадено. Так было до последних времён.
КНИГА ПЕРВАЯ
СНЫ ЛЕСОШИШЬЯ
Глава 1
Сонино счастье
1.
читать дальшеПоезд пронёсся по прозрачным лесным туннелям и вдоль буро-пёстрых весенних полей. Городков и посёлков на такой скорости не разглядеть. Шесть часов полёта, вот они и в Петербурхе.
Не было человека на планете столь же довольного жизнью, как Соня, что не испытывала и капли тоски по навсегда, надо думать, оставленным одноклассникам, однокружковцам и прочим. Что сравнится с ощущениями человека, которому судьба переменила климат и все перспективы, кому выпал многоуровневый праздник, щедрый на подарки, что обещанные, что внезапные? Папе, маме и Соне предстояло стать иностранцами, жить на другом материке в центре событий, связанных с великой стройкой и мировой наукой. До отъезда же особенно то грело Соню, что стала она пуще прежнего объектом зависти в теперь уже бывшей своей школе. Соня, как известно там всем - это уникально самоценная девушка, талантливая, как ни крути; не забудем и о красоте, большинство других о себе так не скажут, а скажут - соврут.
В школе с ней прощались, и многим это было горько.
Перелёту через океаны предшествовало несколько не настолько впечатляющих, но по-своему любопытных туров по столичному округу и нескольким прилегающим областям. Это Сонины родители напоследок навещали друзей. Атмосфера встреч и прощаний больше всего напоминала канун отбытия на другую планету, было тепло и смешно, а иногда чуть жаль, что с такими-то интересными людьми Соня не была знакома раньше. К тому же Соней частенько любовались и дарили ей что-нибудь небольшое и приятное.
Через две недели самолётом они отбудут в Южностралию. Последняя их точка гостевания – Петербурх, где живут Марейя и Адрей, которые учились здесь же в университете вместе с Ианой и Инно. В Лесошишенске недалеко от Петербурха жила сестра Ианы Варвара, её семью тоже собирались навестить.
Адрей и Марейя их встретили вместе и повезли к себе.
«Очень она дочку хотела», шепнула мама Соне, чтобы та не лопнула от изумления, когда подруга начала нахваливать «хорошенькую и умненькую» Соню в духе, отбрасывающем старшеклассницу на предыдущую ступень становления её личности. Сама Иана без смущения подтвердила, что удивительное дитя учится почти отлично, поёт, танцует, сценарии пишет, костюмы к спектаклям рисует (нет, что ты, не шьёт!), случалось, озвучивала мультфильмы. На городских праздниках выступала... столица, значит, многое потеряла в Сонином лице. У мамы было слишком хорошее настроение, и она таким образом подкалывала дочь, которая была, вообще-то, подарок не вполне сладкий.
Соня «смущённо» опускала глаза. Стоило труда не хихикать. Папа подмигнул ей в зеркале.
- Так ведь и у вас есть собственный «гений», - опомнилась Сонина мама, - Как Миша?
Адрей за рулём что-то пробурчал под нос.
- Михаил у нас не очень хороший человек, - вздохнула Марейя и сменила тему.
____________________________________________________
В доме их ждал накрытый стол. Соне есть не хотелось, так как эйфория блокировала низменные потребности. Взрослые за короткое время ухитрились отправиться по второму кругу в некоторых воспоминаниях, называли друг друга Рэич, Ея, Нита и Ентий как встарь. Соня прикидывала, чем можно будет порадовать себя до отъезда. Мама настаивала на музеях, выставках, концерты и экскурсиях, сетуя, что всё равно мало знает почти родной город. Некоторые билеты были приобретены заранее. Мама дорвалась, вцепилась в редкую возможность и намеревалась смаковать её до капли. Сониного и папиного мнения, в виде исключения, рассматривать Иана-«Нита» на этот раз не пожелала.
- Я пока пойду? – не выдержала Соня, - Почитаю что ль…
Почему-то она решила, что интернета здесь нет. Виной тому, возможно, малознакомый, но опознанный дух старого академизма в этой большой квартире непривычной планировки.
- В коридоре художества в основном на нижних или самых верхних полках, - объяснили ей.
Соня вышла в затемнённый просторный коридор.
- Или у Мишки попроси, чтобы достал! - добавили вслед.
Соня услышала сквозь бархатный занавес дверного проёма:
- А разве Мишка дома?!
- По-моему, он всё-таки здесь, но полной уверенности быть не может.
- А.... (неразборчиво)?
- Не трогайте его... (неразборчиво)... отбился...
Соня послушала ещё. Мишу ругали.
Она шла на цыпочках и возле каждой двери прислушивалась - какой-никакой квест.
В конце коридора послышался зевок.
Соня пошла на звук.
Два раза они уже приезжали сюда в гости.
Когда ей было почти шесть лет, а Мишке десять, он стукнул её за попытку поиграть самолётами, что во множестве свисали с потолка, стояли на всех шкафах. В ящиках под его кроватью россыпью хранились тысячи деталей, из которых и создавались шедевры мини-авиации, всюду лежали стопки книг и журналов по моделированию.
Когда ей было почти восемь, а ему двенадцать, он был серьёзный и вежливый мальчик, худой как щепка, целеустремлённый до занудства. И он, и родители уже точно знали, кем будет. Миша водил Иану и Соню по родному городу и очень важно обо всём рассказывал, академично. Задушевно пообщаться с ним не получалось: делал, что просили и при первой возможности опять утыкался в свои книги.
Соня тихо-тихо заглянула в комнату.
Что это?!
Неубранная кровать, устроенная на крыше массивного шкафа-комода. Спинки двух стульев погребены под слоями одежды, вместо ровного ряда дипломов на стене пузырилась разноформатная прикнопленная макулатура. Запах чипсов.
В криво занавешенной комнате, осиянный квадратом из четырёх мониторов на вертикальной стойке, полулежал на садовой скамейке упитанный молодец в красной рубахе. Он шевелил пальцами босых ног, мурлыкал под нос и пощёлкивал клавиатурой, установленной на животе.
«А самолётов тут давно не летало…». Соня пристально разглядывала незнакомца. И чем дольше, тем больше её пробивало на смех: очень уж впечатлила Мишкина метаморфоза.
«Лежачий камень» почувствовал взгляд и повернул голову только когда она поставила рюкзак у стены.
- Здравствуй, нарядная барышня! - вырвалось у него, - Интересно, почему мне не доложили, что вы сегодня приезжаете?
Соня не спешила отвечать. На её губах играла ироничная улыбка. «Какой-то ты... простоватый вырос. Обещал быть более породистым», - сделала она вывод. Ещё забавно было, что он, по всей видимости, из этого дальнего логова весь час не слышал гостевой суеты.
Миша опомнился, переправил ноги на пол, зашарил в поиске носков.
- А, ну да, л-логика... Сооонька! Как я рад тебя видеть!
- Здравствуй, Михаил. Мы тоже думали, тебя нет дома, - изрекла Соня театрально-холодновато, - Ты ведь студент.
На секунду широкая улыбка погасла. А потом он рассмеялся.
- Могу поспорить, они и сей момент кости мне моют, перед свежими-то людьми. Зря ты не дослушала.
- Почему-то – да, мыли, как я вышла из комнаты, - вежливо подтвердила Соня. Она уже догадывалась, что, как ни странно, перед ней не студент.
Он разглядывал её с приятным любопытствованием.
«Правильно, любуйся, Мишенька, столичной штучкой, будь счастлив.»
- А ты, может быть… заблудилась? Может, искала руки помыть, или… ещё другое? Давай, покажу?
- Нет необходимости, я помню, где туалет, если только он не мигрировал за прошедшие годы. Я именно к тебе, - она выдержала несколько высокомерную паузу и искренне добавила, - С ними как-то скучно.
- А, хорошо, и я счастлив. Уезжаете из Розии?
Соня снисходительно улыбнулась. Наконец-то правильную реплику подал.
- В последний день месяца. Повышаем жизненный уровень, социальный, там, статус. Нас ждёт новая, ах, новая жизнь.
- Слышал, ох, слышал... Ну садись, рассказывай.
Соня манерно присела на одним движением освобождённое от хлама место.
- Нам предстоит построить подводный исследовательский центр в прибрежных рифах – базовую станцию, с которой начнётся морской город... Это приоритетное направление...
- Стоп, Сонь, строить-то будут твои мама с папой. В смысле, руководить своим участком. А ты как будешь там? Это же, надо сказать, пока что вдали от цивилизации.
Соня хмыкнула. Есть в этих словах правда, она думала об этом.
- Ни тебе дискотек, а, Сонь, ни высокой, понимаешь, культуры? Чем после Мозгвы жить будешь?
- Как-то ты представляешь моё существование… В школу пойду, ага. Аиосконарийский язык буду изучать. Доизучивать. Потом, надо полагать, в Страле поступлю… куда-нибудь. Там вам и большая жизнь. А у нас в Темме – это посёлок, место строительства - уже домик есть. На побережье. Могу в интернете показать.
- О! А крокодильчики, коими славится материк? Не боишься?
- Отгорожены.
- Аа... белые акулы?
- Смешной, ты что, думаешь, кто-то позволит им питаться элитой мировой науки?
- Так и будете жить как в резервации. Там столько человекоядной живности.
- А тебе-то что?
- Да так, немного содрогаюсь.
- Меня бы не повезли, если бы там опасно было!
- Логично... Там ещё есть как их... тайпаньи, кольчатобрюхие осьминоги, углокаменные рыбы...
- Да как бы в курсе я!
- И ещё кенги есть...
- Кенги-то чем, по-твоему, опасны?!
- Точно. Они не особо опасны.
Соня заподозрила, что он над ней посмеивается. Но конечно, он завидует. Не ему предстоит экзотическая жизнь.
Холодное небо Петербурха, скромные апрельские листики деревьев, стальная вода Навы – Русалочьей реки… И Соня милостиво простила.
- Ну а ты что сегодня делаешь? - она решила быть поделикатней и не спрашивать про «вообще».
- Именно сегодня – о-одминствую, - важно сказал юноша, - Ещё два сайта починяю. Показать?
- Покажи, - разрешила она. («Ясен пень, я для него повод легально отвлечься от дела».)
- Так... ага. Давай-ка, пересядь влево. Админ всегда справа... в смысле, сегодня прав.
Слушать его было интересно. Весело. Соня и забыла важничать.
- А вот это... - разглагольствовал Михаил, - У нас сейчас на профилактике... такой забавный сайт... тут девочкам очень нравится... и некоторым мальчикам, как ни странно. Хочешь, я покажу пользовательницу, которой реально сто лет? Это куклолюбители. Я, в основном, отвечаю за раздел торговых рядов. Работаю над удобством, принимаю жалобы и предложения, одновременно и как модератор.
Соня фыркнула.
- Сайтом с куколками? Зачем ты этим занимаешься?
- А какая разница? Мне опыт важен. Кстати, правильно говорить «кукалге»… Ладно, вот правда жизни: я кое-что проспорил друзьям и посему обязан неделю отработать вот здесь. Осталось сегодня и завтра. А хочешь, помогу тебе что-нибудь заказать? Теперь я знаю про этот рынок… почти всё.
- Ты спятил? Зачем мне куклы?!
- А, извиняй. Их почитаешь, так кажется, всем на свете нужны. Ничего, скоро поменяю себе мозги.
- Забудем о куклах, дружище! Я вот зачем приходила. Что в вашем Петербурхе есть интересного для, ну...? Куда пойти.
- О, знаю я, куда пойти! Столь знатные места мы знам, - обрадовался Михаил, но тут же сник, - Нет. Извини, тебя мы туда не поведём. Я забыл, что ты маленькая.
Соня пожала плечами. Напрашиваться не собирается. Сегодня, по крайней мере.
Он ещё долго болтали о разном, весело и серьёзно, и совсем уже непринуждённо. «Откуда что берётся? Он в прошлый раз совсем учёный болванчик был».
- Слышишь? Тебя зовут, - спохватился Миша, - Смотри, уже час ночи.
- Ну пока.
- Давай завтра решим, где ты будешь веселиться, хорошо?- сказал Миша себе под нос.
- Завтра мы к тёте едем.
- Ну тогда когда-нибудь решим...
- Не парься. Спокойной ночи.
Соня легла спать, чтобы видеть цветные южностралийские сны.
Миша ещё поработал, поиграл, доев чипсы. Каждые полчаса он выключал по одному монитору.
Ближе к утру потянулся и сказал вслух:
- Хорошо ты, богатырь, на печи лежишь. Совы в бороде гнездо свили.
Он оглядел свою комнату.
- Однако только посторонний взор позволяет нам опознать наше свинствование, - грустно добавил он.
Остаток ночи посвятил уборке, прилаживанию гардины, а перед тем, как лечь, искупался и побрился.
2.
@темы: книга 1, начало, сны лесошишья, жизнь волшебная
-
-
25.01.2018 в 08:31-
-
25.01.2018 в 08:46С фотами буду знать, как не надо (у меня ничего такого).
-
-
25.01.2018 в 08:48О, теперь нормальная картинка.
-
-
25.01.2018 в 19:56