Глава 35
1.
2.
читать дальше - Здесь же нельзя долго находиться! - сказала Тива ему. Маг долго не собирался отвечать - "хотите - можете находиться где-то ещё"? - но всё же пробормотал, что долго не придётся.
Так в самом деле и вышло, меньше получаса до цели. Первые две трети пути они приспосабливались к оригинальности места, вырабатывая подходящий ритм движения. Самой оригинальной деталью нового мира было отсутствие обычного для других миров массива деталей. Гравитация, воздух для дыхания были, общие координатные представления - были. По дороге Тива показала три или четыре замеченные лишь ею другие пещеры-капсулы, подобные той, из которой они только что вышли. Ни одна из них не портал, предупредила Тива. Ни одна прямо по пути не лежала. "Теплички", назвала их Соня для себя, хотя чего так, разве не везде тепло. Ладно, в широком смысле теплички, а может, теневички, они же кормушки-поилки. Одни, похожие снаружи на желтоватые рельефные коконы, лежали поверх песка, другие были полузанесены. Смысла напрягать глаза ради них не было, стоило моргнуть, как терялись на густом красном фоне пустыни. Никакой живности снаружи не попадалось. Ни следов живого, только два цвета, поначалу примитивных, плоских, пока мозг сам не принимался дополнять реальность оттенками - терракотовая ржавчина песков и тёмно-синее яркое небо. Нет погодных прожилок наверху, нет теней от гребней и гребешков внизу. Опасный сюрреализм для попавшего внутрь него. Чуть позже первичного привыкания стали искать и нашли светило с булавочную головку, спрятавшийся на видном месте пониже зенита белый пушистый шарик. Сразу понятно, ядовитый. Небо, пески светились, казалось, без его участия. Они не резали глаза бликами, а потихоньку запекали их. "Мы в микроволновке", поняла Соня. Приготовимся медленно, как следует. Весьма устраивало, что приходится так трудно шагать, иначе процесс запекания мог бы захватить ум без остатка. Красные песчинки под ногами были настоящими, ближние взъёмы и впадины - совершенно естественными, но в целом местность никак нельзя было привычно истолковать. Они шли по средней линии высоты котловины - оказывались на её дне, шли по гребню, но он превращался в ровный участок, а оглянувшись неосторожно, могли убедиться, что позапрошлая пройденная дюна как бы нависает над головой. В рельефе не было очевидной логики и ритма. Горизонта не вычленить; никак не оценить, насколько простирается под синим ржаво-красное. Самые маленькие волны песка, как бывают в зоне прилива, отсутствовали - всё верно, нет ветра, который бы их формировал. Возможно, их роль в этой альтернативной физике исполняла рябь среднего размера, которую ещё можно было отметить, или крупная, которую не окинуть взором. Нет никаких наветренных и подветренных сторон у дюн. Мягкие, наклоняющиеся под разными углами песчаные чаши одна за другой, одни над другими.
Такими природные пустыни не бывают. Нарочитая нищета выразительных средств - искусственное порождение. Интересны ли разуму, создавшему "теплички", в которых ручей начинается в самой дальней части и кончается у выхода, уходя в обмелевшее дно, несколько бредущих по его песочнице блох?
Они постоянно перестраиваются. Сначала Мартын снова нёс Эгле на руках (он долго внутренне готовился и сделал это). Сначала Соня шла сама, потом её буксировал Корней (его ботинки гулко хлопали, когда он, с непривычки, высоко поднимал ноги на каждый шаг), потом Соня держалась за оплётку ножа за спиной Тивы, потом снова помогала Мартыну, поддерживая ноги Эгле. А то её изнуряло искушение просто лечь и остаться на месте - она раненая, слабая, маленькая, пусть кому надо, подхватывают и её на ручки, и гори всё... но у Корнея болит спина, а он двужильный, но не трёхжильный, не надо так. Тива показала им, как скользить с меньшим усилием, но едва собьёшься, снова начинаешь слишком стараться и выбиваешь себе мышцы. Вот, поначалу сдерживая тяжёлое дыхание, маг ползёт ползком, так как за несколько дней особо не натренируешься ходить по горам... Им инстинктивно хочется как можно скорее покинуть местность, которая куда как более безжалостна, чем все предыдущие, но торопиться нельзя, и остаётся только обуздывать в себе то, вслед за чем выплёскивается паника. Тива, понаблюдав за этим безобразием, взялась модулировать их способ пересечения пустыни и энергозатраты. Теперь она задавала темп, а не маг, который порой, вроде как забывая о маленькой толпе за собой, уходил равнодушно куда-то вперёд. Бережно, но безапелляционно отбирают Эгле у Мартына (больше нет уважительных сантиментов), вот отнимает Эгле обратно он. Кто-то толкает его сзади, в поясницу, помогая подняться. Потом её несёт Тива. Как могли, укрыли они Эгле распоротым белым мешком и другим, полосатым, из-под хлеба; Корней хотел отдать куртку, но ему запретили подставляться под здешнее солнце. Всё, что было в мешках, рассовали по карманам, пару колючих веночков Тива нацепила на волосы, с двух сторон. Смоченная перед выходом одежда слегка твердеет от невидимого слоя соли. Обувь переполнилась песком. Очевидно, что маг не ведёт их по кратчайшей траектории - которая она здесь кратчайшая?
- Ты запоминаешь, где эти штуки с водой? А то как возвратиться скоро захотим.
- Ты... шутишь что ли, - осознав сказанное, выдала Соня, - Скажешь. Тоже скажешь. Их рядом пройти и не увидеть. Вот.
На этом этапе оба оказались налегке, чуть отставшими, не на склоне. Выходило по ощущениям, что не так жарко от самого выхода из "теплички" и было. Рот лишний раз всё равно открывать не стоило бы, чтобы не испарять себя добровольно, но все эти принципы выживания, понятно, в какой-то момент начинают докучать. Потом, чего тут ещё экономить...
- А вот и зря... Сонька, ты же понимаешь, что ещё не страдала, не начинала даже? Ну, как и я - не начинал.
- Аа...
- Да?
- Да.
- Ну так чего? Собираешься?
- Зачем. Само найдёт.
Они оба срывают дыхание за несколько слов. Но разговора этого не избежать.
- Круто он нас, да? Мы сейчас хорошенько прожаримся, Сонька, но портала нам не будет; скажи, что не думала про это.
- Теперь... всё равно. Даже если мы... набредём ещё на один оазис, мы же не сможем остаться там навсегда?
- Неет, не останемся. Сожрём в нём всё живое, изгадим всю воду. Перейдём к следующему, к следующему... а однажды не перейдём никуда. Просто это весело, весело, Сонька.
- Мы уже здесь. Да, это я всех на это подписала.
- Скажи, что "просто не подумала, что так будет". Я поверю, правда, я уже не буду тебя во всяком подозревать. Я уже не хочу этого.
- Я примерно обо всём подумала, Мартын. О том, что может быть как-то так.
- Почему тогда...? Я знаю, что он нас слушает хоть с какого расстояния, кругами ходить не буду. Нахрена ты его покормила, лучше бы Корнею отдала, если самой не лезло!
- Это... Корней сам хотел с ним поделиться.
- Хотел - не сумел, а тебе как пришло в голову?
- Рыба... да ладно с ней, сколько этой рыбы-то было...
- Ты действительно предполагаешь угодить магую - покормила, идёшь, куда покажет, не ругаешь его? Ты и вправду подумала, что приведёшь его в чистый восторг, а он и сделает всё, что тебе надо... Сонька, эх! Я понимаю, чего ты хочешь - ты как я. Но ты веришь, что он ведёт нас короткой дорогой да в Лесошишенск? Тебе точно показалось, что робкий парниша решительно возбухнул противу бабули в пользу красной девицы, потому что... парнишам девы нравятся, а бабулям, как правило, нет? Ффух...
- Мартын, скорее всего ты прав. Ты - рыцарь высокой чести. Но я не продажная баба.
- Я и не, не подразумевал такого. Вообще! Он ведь мог выдумать, что влюбился в тебя. Представляешь, какой разворот мозгам даёт это заявленьице? Расположить к себе - не сразу, но времени у него завались. У них... Теперь... ты вообще никогда не думай, что я тебя осуждаю. Нас так или иначе загнали бы в ловушку... Я думал сначала - да, он влюбился, сразу в самых классных, а что? Но просто посмотри по делам его. Он тащит тебя, по буеракам, типа, беги за мной, как можешь... если любит, почему не наколдовал хотя бы досочку для мостика, когда ты через пропасть в портал прыгала? А как мы туда Эгле переносили, едва-едва, а он просто стоял и смотрел, как мы... Ни еды, ни воды не придумал, хотя бы тебе. А сам взял. И сожрал, урча. Почему не придумает транспорта - для тебя, для Эгле, или что-нибудь от солнца? Мужчины так не поступают. Но в его случае... это месть. Теперь он изолировал нас от бабули и сам думает поглумиться. Вот сейчас и посмотрим, как. Просто, Сонька, нам надо было выбирать свою смерть самим. Когда ещё был такой поворот... там - было много порталов, там мы сами выбирали; мы должны были попробовать от него уйти - для чего все сразу согласились? Здесь, похоже, не узел, здесь хорошо если один портал на весь песок найдётся. Что скажешь? Он слышит, и я поплачусь за эти слова, ну так, вперёд.
- Но мы уже здесь. Всё в порядке. Со смертью тоже... я же... мне сейчас плоховатисто... потом скажу, не хочу отстать... если коротко, я просто приняла решение, мыло на другое мыло поменяла, просто определилась. Какая разница, где густо порталов, а где их нет - и какая разница, как он поступает. Не в нём дело.
К счастью, в тот момент они пришли. Вокруг стало относительно ровно - не резкие хаотичные насыпи, из-за которых не оглядеться как следует, а новый характер поверхности, просто поле неглубоких вмятин. Поэтому сразу отметили, что солнышко скатилось, подросло в диаметре, слегка пожелтело. Дело к вечеру. О том, что пришли, свидетельствовало торчащее из песка сооружение строгой формы. Замыленный противоестественным однообразием и контрастом среды глаз различил только вытянутый тёмный прямоугольник непонятного размера (не с чем сравнить), на непонятном расстоянии от них. Что-то столь же тёмное и графичное, валявшееся справа у его подножия, распознавалось как резкая тень только после того, как длинными тенями оброс каждый элемент рельефа под ногами. Башня? Ракета?!
Несколько шагов, и это самое воздвиглось внезапно над головой. То ли павильон, то ли храм, а может, обсерватория, что-то определённо, несмотря на неустойчивые пропорции и отсутствие надёжного основания, сохраняющее строгую вертикаль в песках, где само такое понятие теряло смысл. Артефакт, не похожий по стилю на мягкой, свободной формы "оазисы". Стас так долго осматривал здание, застыв впереди всей группы, по своему обыкновению, что Соне... стало вдруг противно. Очередное затмение разума, конечно, и вот она обгоняет Стаса, чтобы оказаться у дверей. Ниша в фасаде сильно заглублена, и эти две створки в ней, узкие и несуразно высокие, они упираются прямо в приплюснутую шляпу купола. Две полуколонны в углах ниши, по обе стороны от створок, две обрамляют её снаружи - весь декор. Великолепно исполненное (подогнанные стыки, идеальные углы, отполированные поверхности), но совершенно нелепое здание. Чего-то архитектурного в нём недоставало. Но назвать, чего, задача несущественная, а тут... у подножия, у дверной ниши, сидящие на песке фигуры.
Должно быть в чёрном, цветов уже не разобрать правильно, потому что синий воздух лиловеет и сгущается, а ещё низкое солнце лупит слева, одно существо больше, другое меньше, но оба небольшие. Из той части накидок, что схожа больше всего с капюшоном, смотрят два лица. Можно ошибаться, считая это именно лицами, ведь это плоские светлые равносторонние треугольники, а то, к чему под материей они прикреплены, обрисовывается одновременно и подобно головам, и как странно выгнутые вперёд шеи... но по треугольникам - два кругло-вытянутых, понятной формы, с уголками, глаза, симметричных по горизонтали и прямая линия как бы рта. В глазах нет зрачков и радужки, они просто белы, как лицо, но они точно смотрят на вновь пришедших. Обе фигуры, и без того слитые, до той поры неподвижные, моментально придвигаются друг к другу ещё. Одно за другим существа медленно моргают.
- Не смущай их, - мягко говорит Стасу Тива, и он... слушается. Тива трогает массив стены. Постукивает рукой и ногой.
"Ну, инопланетяне", думает Соня, неосознанно таща за собой Мартына, у которого Эгле снова на руках. Им срочно нужно в ту тень. Здание может быть цитаделью врага или заразы. Им всё равно.
А стены... холодные. Везде одинаково. Истоки этой странности безразличны, а сама она более чем кстати. Не ледяные, а чуть прохладнее прохлады - внутри глазных яблок что-то разжимается, стоило постоять, прислонившись лбом. На теневой стене такой же ширины ниша с теми же полуколоннами простейшей формы, но не глубокая. Здание - квадрат в плане с вынутыми квадратиками по углам.
Давай, осмотрим его кругом, предлагает Тива Стасу, а прочим повторяет уже много раз сказанное:
- Если позовёте тихонько - услышу отовсюду.
Почему она уверена в этом всегда?
- Тива, отдай нож, - просит Мартын. Нож остаётся подле него. С собой Тива забирает у всех троих боль в висках.
В этой нише они разместились, как и те, треугольноликие. Может ли быть, что Эгле теперь станет легче? Страдала ли она от жары так же, как все? Соня знает, что не двинется отсюда никогда и никуда. На стене нет ни капли конденсата, и это ничуть не удивляет. Вытянув ноги, она смотрит время от времени, как проступает на востоке космос. Если казалось раньше, что они шли под гигантским искусственным непроницаемым куполом, то вот же, проступают одна за другой звёздочки, и от их вида становится ещё прохладнее. Это настоящая планета, пусть она даже сделанная кем-то машина. Корней, сидящий рядом с ней, спит. Он едва дошёл. Тива и Стас сворачивают к третьей стене. Некоторое время слышится их разговор - или он только кажется, ведь им вроде бы не надо вслух?
- Ты сумеешь себя дезактивировать?
- Это же не портал.
- А я думаю - портал. Не надо пока беспокоиться. Подождём немного?
Мартын не спит. Он начинает шевелиться, устраивает Эгле поудобнее, как только маг исчезает с глаз его долой.
- Что скажешь? - слышит его Соня. Это ей, не Эгле, - Портал - не портал, сохнем дальше. Мы должны были отказаться. Бежать.
Забыл, всё забыл. Как, оставив Эгле, топал куда-то, как корчился на лугу, одолеваемый неизвестными кошмарами. Можно и не отвечать - сам догадается. Но он Сонин друг, она его любит и ценит.
- Представь себе... - говорит она, - Допустим, она на моём месте, а меня с вами нет, дома я. Что бы тебе сказала Эгле?
Честно и надолго задумался.
- Она бы смогла бежать, пройдя столько же? Она была бы как я. Ты прости. Вот и весь мой выбор, если строго практически.
- Ну да, в целом... - согласился Мартын.
- Я теперь совсем, совершенно не доверяю сейчас своему разуму. Не различаю чужих намерений, тем более магических. Помнишь, что нам сказано было? Что ни я, ни ты не оставим себе своё достоинство, как бы ни укреплялись духом. А дрянь можно выбить из любого довольно легко. Так это точно правда. Я и не строю иллюзий, что могу финтить и придумывать хитрые планы прорваться домой, сообщая тебе о них языком жестов. И что ничего за это не заплачу. Верю, что магические существа всё-таки могут пролезть к нам в голову - прочитать, что у нас тайное, и прописать, что им надо. Силой можно взять всё и сломать любого.
- Я порыпаюсь ещё. Ему не будет слишком хорошо.
- А я - не так. До тех пор, пока так не случилось, я... хочу жить. Я так выбрала. Мне интересно, куда мы сейчас придём, какой будет следующий мир. А дальше? Как захлопнется или... как не захлопнется перед нами... последняя дверь... тоже интересно. Смотри, такого - как здесь - мы точно не видали; ты говорил, что нам была устроена экскурсия? Дайте ещё. Я выбираю жить в своём уме, сколько позволено. Потому что хорошо умереть - тоже хлеб. Умереть без ненависти, я имею в виду. Есть только один способ заткнуть пасть зла радикально. Эгле это сделала. Без ненависти. Я точно знаю. Я тоже так хочу.
Легко льётся речь. Или ей только кажется, что она разговаривает с Мартыном? Издалека к зданию подтягиваются, отбрасывая, как плащи, иголки-тени, ещё несколько существ. Их не распознать в испортившемся освещении, не сравнить с человеком, не оценить характера передвижения. Они просто надвигаются - двое или трое, но направляются не к людям, а к фасаду, исчезают за ним. Мартын несколько раз шумно дышит, решаясь нарушить свой покой, берёт себя в железные рукавицы и ползёт за угол, не забыв с собой нож - посмотреть, что происходит.
- Там уже полно народу, - сообщает, возвратясь, - Непонятнообразные типы. Расселись кто где. С других сторон, наверное, понабежали.
- А Тива?
- Ходит между ними. Махнула мне - типа, не страшно.
- А Стас?
- Этот... как мы, под стенкой, весь в себя уткнулся - типа "не хочу вас, страхолюдов, видеть".
- Знаешь, я буду идти за ним. Думаю, что он совершенно точно способен привести в Лесошишенск - похоже, он открывает порталы, где хочет, а наш мир принципиально от других не должен отличаться.
- Пофиг на технику телепортации. Ему это надо, приводить нас? Издалека нам показать город - согласен, он захотел бы.
- Он спокойно может привести нас домой, не поступаясь своими принципами, какие там у него есть. Ты забываешь... лёд идёт не за нами по пятам. Он идёт себе везде, где есть путь - "вода дырочку найдёт". Это уже не остановить. Так что встретим лёд дома или сразу, или...
- Что-то я забыл. Наверное. Придёт.
- ...или через несколько дней; если бы мы только что проходили "обычным" порталом, я бы дала льду несколько дней-месяц. А ещё, знаешь, мы можем жить дома свою жизнь, какая придётся, могут смениться поколения и мы забудем про чёртов лёд, и никого не сочтём нужным предупреждать, да и кто бы поверил, да и куда бы человечеству эвакуироваться - представь, у наших ровесников рождаются дети и внуки... а потом лёд заползает на нашу планету.
Эта фигня не из-за меня. Не из-за Эгле - не из-за того, что из-за нас кто-то поссорился. Не того масштаба явление, чесслово, не могу при всём желании за это отвечать. То есть полностью отвечать. Просто проснулся таким вот способом конец света, а нам повезло увидеть его начало. Может, его потихоньку растолкали в разных мирах разными незначительными, мелкими событиями - люди и вот эти, например, кто идёт сюда. Я точно внесла свой вклад, я знаю, что делала в жизни, чтобы он приблизился. Но всё равно надо умереть правильно и хорошо - по-человечески. Поэтому я делюсь последним и прошу, если надо, прощения, а хочет Стас отомстить нам или нет - не важно. Я буду следить только за собой.
Склонившись к Соне, Мартын приобнял её и поцеловал в волосы. Теперь всё сказано.
Proton Kinoun - Life's Bubbling (фрагмент)
3., нач.
1.
2.
читать дальше - Здесь же нельзя долго находиться! - сказала Тива ему. Маг долго не собирался отвечать - "хотите - можете находиться где-то ещё"? - но всё же пробормотал, что долго не придётся.
Так в самом деле и вышло, меньше получаса до цели. Первые две трети пути они приспосабливались к оригинальности места, вырабатывая подходящий ритм движения. Самой оригинальной деталью нового мира было отсутствие обычного для других миров массива деталей. Гравитация, воздух для дыхания были, общие координатные представления - были. По дороге Тива показала три или четыре замеченные лишь ею другие пещеры-капсулы, подобные той, из которой они только что вышли. Ни одна из них не портал, предупредила Тива. Ни одна прямо по пути не лежала. "Теплички", назвала их Соня для себя, хотя чего так, разве не везде тепло. Ладно, в широком смысле теплички, а может, теневички, они же кормушки-поилки. Одни, похожие снаружи на желтоватые рельефные коконы, лежали поверх песка, другие были полузанесены. Смысла напрягать глаза ради них не было, стоило моргнуть, как терялись на густом красном фоне пустыни. Никакой живности снаружи не попадалось. Ни следов живого, только два цвета, поначалу примитивных, плоских, пока мозг сам не принимался дополнять реальность оттенками - терракотовая ржавчина песков и тёмно-синее яркое небо. Нет погодных прожилок наверху, нет теней от гребней и гребешков внизу. Опасный сюрреализм для попавшего внутрь него. Чуть позже первичного привыкания стали искать и нашли светило с булавочную головку, спрятавшийся на видном месте пониже зенита белый пушистый шарик. Сразу понятно, ядовитый. Небо, пески светились, казалось, без его участия. Они не резали глаза бликами, а потихоньку запекали их. "Мы в микроволновке", поняла Соня. Приготовимся медленно, как следует. Весьма устраивало, что приходится так трудно шагать, иначе процесс запекания мог бы захватить ум без остатка. Красные песчинки под ногами были настоящими, ближние взъёмы и впадины - совершенно естественными, но в целом местность никак нельзя было привычно истолковать. Они шли по средней линии высоты котловины - оказывались на её дне, шли по гребню, но он превращался в ровный участок, а оглянувшись неосторожно, могли убедиться, что позапрошлая пройденная дюна как бы нависает над головой. В рельефе не было очевидной логики и ритма. Горизонта не вычленить; никак не оценить, насколько простирается под синим ржаво-красное. Самые маленькие волны песка, как бывают в зоне прилива, отсутствовали - всё верно, нет ветра, который бы их формировал. Возможно, их роль в этой альтернативной физике исполняла рябь среднего размера, которую ещё можно было отметить, или крупная, которую не окинуть взором. Нет никаких наветренных и подветренных сторон у дюн. Мягкие, наклоняющиеся под разными углами песчаные чаши одна за другой, одни над другими.
Такими природные пустыни не бывают. Нарочитая нищета выразительных средств - искусственное порождение. Интересны ли разуму, создавшему "теплички", в которых ручей начинается в самой дальней части и кончается у выхода, уходя в обмелевшее дно, несколько бредущих по его песочнице блох?
Они постоянно перестраиваются. Сначала Мартын снова нёс Эгле на руках (он долго внутренне готовился и сделал это). Сначала Соня шла сама, потом её буксировал Корней (его ботинки гулко хлопали, когда он, с непривычки, высоко поднимал ноги на каждый шаг), потом Соня держалась за оплётку ножа за спиной Тивы, потом снова помогала Мартыну, поддерживая ноги Эгле. А то её изнуряло искушение просто лечь и остаться на месте - она раненая, слабая, маленькая, пусть кому надо, подхватывают и её на ручки, и гори всё... но у Корнея болит спина, а он двужильный, но не трёхжильный, не надо так. Тива показала им, как скользить с меньшим усилием, но едва собьёшься, снова начинаешь слишком стараться и выбиваешь себе мышцы. Вот, поначалу сдерживая тяжёлое дыхание, маг ползёт ползком, так как за несколько дней особо не натренируешься ходить по горам... Им инстинктивно хочется как можно скорее покинуть местность, которая куда как более безжалостна, чем все предыдущие, но торопиться нельзя, и остаётся только обуздывать в себе то, вслед за чем выплёскивается паника. Тива, понаблюдав за этим безобразием, взялась модулировать их способ пересечения пустыни и энергозатраты. Теперь она задавала темп, а не маг, который порой, вроде как забывая о маленькой толпе за собой, уходил равнодушно куда-то вперёд. Бережно, но безапелляционно отбирают Эгле у Мартына (больше нет уважительных сантиментов), вот отнимает Эгле обратно он. Кто-то толкает его сзади, в поясницу, помогая подняться. Потом её несёт Тива. Как могли, укрыли они Эгле распоротым белым мешком и другим, полосатым, из-под хлеба; Корней хотел отдать куртку, но ему запретили подставляться под здешнее солнце. Всё, что было в мешках, рассовали по карманам, пару колючих веночков Тива нацепила на волосы, с двух сторон. Смоченная перед выходом одежда слегка твердеет от невидимого слоя соли. Обувь переполнилась песком. Очевидно, что маг не ведёт их по кратчайшей траектории - которая она здесь кратчайшая?
- Ты запоминаешь, где эти штуки с водой? А то как возвратиться скоро захотим.
- Ты... шутишь что ли, - осознав сказанное, выдала Соня, - Скажешь. Тоже скажешь. Их рядом пройти и не увидеть. Вот.
На этом этапе оба оказались налегке, чуть отставшими, не на склоне. Выходило по ощущениям, что не так жарко от самого выхода из "теплички" и было. Рот лишний раз всё равно открывать не стоило бы, чтобы не испарять себя добровольно, но все эти принципы выживания, понятно, в какой-то момент начинают докучать. Потом, чего тут ещё экономить...
- А вот и зря... Сонька, ты же понимаешь, что ещё не страдала, не начинала даже? Ну, как и я - не начинал.
- Аа...
- Да?
- Да.
- Ну так чего? Собираешься?
- Зачем. Само найдёт.
Они оба срывают дыхание за несколько слов. Но разговора этого не избежать.
- Круто он нас, да? Мы сейчас хорошенько прожаримся, Сонька, но портала нам не будет; скажи, что не думала про это.
- Теперь... всё равно. Даже если мы... набредём ещё на один оазис, мы же не сможем остаться там навсегда?
- Неет, не останемся. Сожрём в нём всё живое, изгадим всю воду. Перейдём к следующему, к следующему... а однажды не перейдём никуда. Просто это весело, весело, Сонька.
- Мы уже здесь. Да, это я всех на это подписала.
- Скажи, что "просто не подумала, что так будет". Я поверю, правда, я уже не буду тебя во всяком подозревать. Я уже не хочу этого.
- Я примерно обо всём подумала, Мартын. О том, что может быть как-то так.
- Почему тогда...? Я знаю, что он нас слушает хоть с какого расстояния, кругами ходить не буду. Нахрена ты его покормила, лучше бы Корнею отдала, если самой не лезло!
- Это... Корней сам хотел с ним поделиться.
- Хотел - не сумел, а тебе как пришло в голову?
- Рыба... да ладно с ней, сколько этой рыбы-то было...
- Ты действительно предполагаешь угодить магую - покормила, идёшь, куда покажет, не ругаешь его? Ты и вправду подумала, что приведёшь его в чистый восторг, а он и сделает всё, что тебе надо... Сонька, эх! Я понимаю, чего ты хочешь - ты как я. Но ты веришь, что он ведёт нас короткой дорогой да в Лесошишенск? Тебе точно показалось, что робкий парниша решительно возбухнул противу бабули в пользу красной девицы, потому что... парнишам девы нравятся, а бабулям, как правило, нет? Ффух...
- Мартын, скорее всего ты прав. Ты - рыцарь высокой чести. Но я не продажная баба.
- Я и не, не подразумевал такого. Вообще! Он ведь мог выдумать, что влюбился в тебя. Представляешь, какой разворот мозгам даёт это заявленьице? Расположить к себе - не сразу, но времени у него завались. У них... Теперь... ты вообще никогда не думай, что я тебя осуждаю. Нас так или иначе загнали бы в ловушку... Я думал сначала - да, он влюбился, сразу в самых классных, а что? Но просто посмотри по делам его. Он тащит тебя, по буеракам, типа, беги за мной, как можешь... если любит, почему не наколдовал хотя бы досочку для мостика, когда ты через пропасть в портал прыгала? А как мы туда Эгле переносили, едва-едва, а он просто стоял и смотрел, как мы... Ни еды, ни воды не придумал, хотя бы тебе. А сам взял. И сожрал, урча. Почему не придумает транспорта - для тебя, для Эгле, или что-нибудь от солнца? Мужчины так не поступают. Но в его случае... это месть. Теперь он изолировал нас от бабули и сам думает поглумиться. Вот сейчас и посмотрим, как. Просто, Сонька, нам надо было выбирать свою смерть самим. Когда ещё был такой поворот... там - было много порталов, там мы сами выбирали; мы должны были попробовать от него уйти - для чего все сразу согласились? Здесь, похоже, не узел, здесь хорошо если один портал на весь песок найдётся. Что скажешь? Он слышит, и я поплачусь за эти слова, ну так, вперёд.
- Но мы уже здесь. Всё в порядке. Со смертью тоже... я же... мне сейчас плоховатисто... потом скажу, не хочу отстать... если коротко, я просто приняла решение, мыло на другое мыло поменяла, просто определилась. Какая разница, где густо порталов, а где их нет - и какая разница, как он поступает. Не в нём дело.
К счастью, в тот момент они пришли. Вокруг стало относительно ровно - не резкие хаотичные насыпи, из-за которых не оглядеться как следует, а новый характер поверхности, просто поле неглубоких вмятин. Поэтому сразу отметили, что солнышко скатилось, подросло в диаметре, слегка пожелтело. Дело к вечеру. О том, что пришли, свидетельствовало торчащее из песка сооружение строгой формы. Замыленный противоестественным однообразием и контрастом среды глаз различил только вытянутый тёмный прямоугольник непонятного размера (не с чем сравнить), на непонятном расстоянии от них. Что-то столь же тёмное и графичное, валявшееся справа у его подножия, распознавалось как резкая тень только после того, как длинными тенями оброс каждый элемент рельефа под ногами. Башня? Ракета?!
Несколько шагов, и это самое воздвиглось внезапно над головой. То ли павильон, то ли храм, а может, обсерватория, что-то определённо, несмотря на неустойчивые пропорции и отсутствие надёжного основания, сохраняющее строгую вертикаль в песках, где само такое понятие теряло смысл. Артефакт, не похожий по стилю на мягкой, свободной формы "оазисы". Стас так долго осматривал здание, застыв впереди всей группы, по своему обыкновению, что Соне... стало вдруг противно. Очередное затмение разума, конечно, и вот она обгоняет Стаса, чтобы оказаться у дверей. Ниша в фасаде сильно заглублена, и эти две створки в ней, узкие и несуразно высокие, они упираются прямо в приплюснутую шляпу купола. Две полуколонны в углах ниши, по обе стороны от створок, две обрамляют её снаружи - весь декор. Великолепно исполненное (подогнанные стыки, идеальные углы, отполированные поверхности), но совершенно нелепое здание. Чего-то архитектурного в нём недоставало. Но назвать, чего, задача несущественная, а тут... у подножия, у дверной ниши, сидящие на песке фигуры.
Должно быть в чёрном, цветов уже не разобрать правильно, потому что синий воздух лиловеет и сгущается, а ещё низкое солнце лупит слева, одно существо больше, другое меньше, но оба небольшие. Из той части накидок, что схожа больше всего с капюшоном, смотрят два лица. Можно ошибаться, считая это именно лицами, ведь это плоские светлые равносторонние треугольники, а то, к чему под материей они прикреплены, обрисовывается одновременно и подобно головам, и как странно выгнутые вперёд шеи... но по треугольникам - два кругло-вытянутых, понятной формы, с уголками, глаза, симметричных по горизонтали и прямая линия как бы рта. В глазах нет зрачков и радужки, они просто белы, как лицо, но они точно смотрят на вновь пришедших. Обе фигуры, и без того слитые, до той поры неподвижные, моментально придвигаются друг к другу ещё. Одно за другим существа медленно моргают.
- Не смущай их, - мягко говорит Стасу Тива, и он... слушается. Тива трогает массив стены. Постукивает рукой и ногой.
"Ну, инопланетяне", думает Соня, неосознанно таща за собой Мартына, у которого Эгле снова на руках. Им срочно нужно в ту тень. Здание может быть цитаделью врага или заразы. Им всё равно.
А стены... холодные. Везде одинаково. Истоки этой странности безразличны, а сама она более чем кстати. Не ледяные, а чуть прохладнее прохлады - внутри глазных яблок что-то разжимается, стоило постоять, прислонившись лбом. На теневой стене такой же ширины ниша с теми же полуколоннами простейшей формы, но не глубокая. Здание - квадрат в плане с вынутыми квадратиками по углам.
Давай, осмотрим его кругом, предлагает Тива Стасу, а прочим повторяет уже много раз сказанное:
- Если позовёте тихонько - услышу отовсюду.
Почему она уверена в этом всегда?
- Тива, отдай нож, - просит Мартын. Нож остаётся подле него. С собой Тива забирает у всех троих боль в висках.
В этой нише они разместились, как и те, треугольноликие. Может ли быть, что Эгле теперь станет легче? Страдала ли она от жары так же, как все? Соня знает, что не двинется отсюда никогда и никуда. На стене нет ни капли конденсата, и это ничуть не удивляет. Вытянув ноги, она смотрит время от времени, как проступает на востоке космос. Если казалось раньше, что они шли под гигантским искусственным непроницаемым куполом, то вот же, проступают одна за другой звёздочки, и от их вида становится ещё прохладнее. Это настоящая планета, пусть она даже сделанная кем-то машина. Корней, сидящий рядом с ней, спит. Он едва дошёл. Тива и Стас сворачивают к третьей стене. Некоторое время слышится их разговор - или он только кажется, ведь им вроде бы не надо вслух?
- Ты сумеешь себя дезактивировать?
- Это же не портал.
- А я думаю - портал. Не надо пока беспокоиться. Подождём немного?
Мартын не спит. Он начинает шевелиться, устраивает Эгле поудобнее, как только маг исчезает с глаз его долой.
- Что скажешь? - слышит его Соня. Это ей, не Эгле, - Портал - не портал, сохнем дальше. Мы должны были отказаться. Бежать.
Забыл, всё забыл. Как, оставив Эгле, топал куда-то, как корчился на лугу, одолеваемый неизвестными кошмарами. Можно и не отвечать - сам догадается. Но он Сонин друг, она его любит и ценит.
- Представь себе... - говорит она, - Допустим, она на моём месте, а меня с вами нет, дома я. Что бы тебе сказала Эгле?
Честно и надолго задумался.
- Она бы смогла бежать, пройдя столько же? Она была бы как я. Ты прости. Вот и весь мой выбор, если строго практически.
- Ну да, в целом... - согласился Мартын.
- Я теперь совсем, совершенно не доверяю сейчас своему разуму. Не различаю чужих намерений, тем более магических. Помнишь, что нам сказано было? Что ни я, ни ты не оставим себе своё достоинство, как бы ни укреплялись духом. А дрянь можно выбить из любого довольно легко. Так это точно правда. Я и не строю иллюзий, что могу финтить и придумывать хитрые планы прорваться домой, сообщая тебе о них языком жестов. И что ничего за это не заплачу. Верю, что магические существа всё-таки могут пролезть к нам в голову - прочитать, что у нас тайное, и прописать, что им надо. Силой можно взять всё и сломать любого.
- Я порыпаюсь ещё. Ему не будет слишком хорошо.
- А я - не так. До тех пор, пока так не случилось, я... хочу жить. Я так выбрала. Мне интересно, куда мы сейчас придём, какой будет следующий мир. А дальше? Как захлопнется или... как не захлопнется перед нами... последняя дверь... тоже интересно. Смотри, такого - как здесь - мы точно не видали; ты говорил, что нам была устроена экскурсия? Дайте ещё. Я выбираю жить в своём уме, сколько позволено. Потому что хорошо умереть - тоже хлеб. Умереть без ненависти, я имею в виду. Есть только один способ заткнуть пасть зла радикально. Эгле это сделала. Без ненависти. Я точно знаю. Я тоже так хочу.
Легко льётся речь. Или ей только кажется, что она разговаривает с Мартыном? Издалека к зданию подтягиваются, отбрасывая, как плащи, иголки-тени, ещё несколько существ. Их не распознать в испортившемся освещении, не сравнить с человеком, не оценить характера передвижения. Они просто надвигаются - двое или трое, но направляются не к людям, а к фасаду, исчезают за ним. Мартын несколько раз шумно дышит, решаясь нарушить свой покой, берёт себя в железные рукавицы и ползёт за угол, не забыв с собой нож - посмотреть, что происходит.
- Там уже полно народу, - сообщает, возвратясь, - Непонятнообразные типы. Расселись кто где. С других сторон, наверное, понабежали.
- А Тива?
- Ходит между ними. Махнула мне - типа, не страшно.
- А Стас?
- Этот... как мы, под стенкой, весь в себя уткнулся - типа "не хочу вас, страхолюдов, видеть".
- Знаешь, я буду идти за ним. Думаю, что он совершенно точно способен привести в Лесошишенск - похоже, он открывает порталы, где хочет, а наш мир принципиально от других не должен отличаться.
- Пофиг на технику телепортации. Ему это надо, приводить нас? Издалека нам показать город - согласен, он захотел бы.
- Он спокойно может привести нас домой, не поступаясь своими принципами, какие там у него есть. Ты забываешь... лёд идёт не за нами по пятам. Он идёт себе везде, где есть путь - "вода дырочку найдёт". Это уже не остановить. Так что встретим лёд дома или сразу, или...
- Что-то я забыл. Наверное. Придёт.
- ...или через несколько дней; если бы мы только что проходили "обычным" порталом, я бы дала льду несколько дней-месяц. А ещё, знаешь, мы можем жить дома свою жизнь, какая придётся, могут смениться поколения и мы забудем про чёртов лёд, и никого не сочтём нужным предупреждать, да и кто бы поверил, да и куда бы человечеству эвакуироваться - представь, у наших ровесников рождаются дети и внуки... а потом лёд заползает на нашу планету.
Эта фигня не из-за меня. Не из-за Эгле - не из-за того, что из-за нас кто-то поссорился. Не того масштаба явление, чесслово, не могу при всём желании за это отвечать. То есть полностью отвечать. Просто проснулся таким вот способом конец света, а нам повезло увидеть его начало. Может, его потихоньку растолкали в разных мирах разными незначительными, мелкими событиями - люди и вот эти, например, кто идёт сюда. Я точно внесла свой вклад, я знаю, что делала в жизни, чтобы он приблизился. Но всё равно надо умереть правильно и хорошо - по-человечески. Поэтому я делюсь последним и прошу, если надо, прощения, а хочет Стас отомстить нам или нет - не важно. Я буду следить только за собой.
Склонившись к Соне, Мартын приобнял её и поцеловал в волосы. Теперь всё сказано.
Proton Kinoun - Life's Bubbling (фрагмент)
3., нач.
@темы: книга 3, жизнь волшебная, среди миров
-
-
23.10.2020 в 14:19-
-
23.10.2020 в 21:18