К 3-2 Глава 36 (3, нач.)

[neznamo]

Как бы одолеть проклятое место? Они у меня в голове попали в аномальную зону (фигурально), из которой грамматически не выйти. Да и не хотят. Так что я просто публикую начатки полуфабриката, чтобы снять, если повезёт, проклятие.


Глава 36

1.
2.
3., нач.
- Привет; ну ты что, с нами? - спросила Соня у Стаса. В тот же миг почва под ногами стала для него совершенно удобной для нахождения на ней, лишние ощущения отвалились. Почудилось на миг радости, что была это почти как для друга шутка, сложное послание, бесподобный укор-без-укора за то, что проводник исчез, заставил искать себя, и вдруг дожидается их здесь, мешая, должно быть, прочим встречным.
Она не ненавидит меня, повторил он себе.
- Мы задержались из-за меня, - добавила контрольным выстрелом Соня.
Соня ли должна что-то объяснять?! Он догадался: Соня заснула на той скамейке, измотавшись за время «перелёта» в телепорте. Тогда он и не зря ушёл, без него проще расслабиться. Парк опустел, группа людей осталась, как-то пережив беспокойство от прекратившегося течения событий...только мало помогло Соне то и другое... ни сна не хватило, ни спокойствия. Встали они тогда и отправились дальше. А он, спроси кто, не сумеет как-то оправдать своё долгое отсутствие. Правда была вся в том, что не заставил себя вернуться в начальное место, не заставил. Теперь дожидался на спуске по другую сторону вала-моста, на единственном годном пути, который ведёт в город, продолжая собой мощёное покрытие верхнего парка с телепортами. Край парка упирался в сплошные сухостойные заросли уклона, вид которых напоминал о таких днях лета, когда ливни выпадают редко, а семена уже почти готовы. Заросли были прибежищем для невидимых стрекотателей и клокотателей, слагавших негромкий хор. Стебли поблекшей пёстрой травы произрастали сквозь корявые и кудрявые стелющиеся кустарники, торчали из них вверх и в стороны лучами соломенной игрушки. На траве и кустах обильно застревали, а может, своей волей приземлялись серые пушинки, безо всякого ветра гордо летящие над пешеходным руслом. Этот склон сообразовывался с гористой местностью и самим уже набравшим теплоты воздухом больше, чем те странно правильной, искусственной конфигурации деревья в парке. Такова была в этом мире дорога-Река: нулевой глубины, с каменистым уклончивым руслом и бесчисленными провалами ниже уровня дна. Или как раз провалы были Рекой?
Попробовав, как намеревался, воды одного из фонтанчиков, совсем немного воды, Стас получил, чего ожидал: некоторые нечёткие представления о структуре местности. И о полученном пожалел. Сканируемые телом, против желания, части запутанного устройства подземья, уходящие вниз отдельные, последовательные точечные вертикали вместо желаемого и полезного обширного плана города, нечто неудобовоспринимаемое в ощущениях, утягивающее жилы и мышцы в ногах книзу, ко глубине, из которой питались все фонтаны. Пустоты под землёй, кстати, вполне закономерны, если вспомнить несколько входов в каменной кладке по ту сторону вала-моста. Конечно же, у города есть подземная часть. Но с какой стати она Стасу мешает? Это снова в нём разболталась и без того турбулентная магия. Вот он и не вернулся к Соне и Эгле, даже когда и захотел. Единственное, в чём был уверен, что обязательно телепортируется к ним в случае опасности. «Если позовёте тихонько - услышу отовсюду», сказала Тива совсем недавно, ну а он должен, обязан услышать, когда и звать не станут.
Нашёлся только один пятачок, это самое место, под которым лежало жёсткое, глубоко уходящее ребро породы, где стоять было менее противно. Что там такое в физическом смысле, не важно, даже не хотелось бы знать; держит и ладно. И конечно же, место оказалась самой серединой единственной дороги, по которой все неведомые существа направлялись в город. Можно было поискать ещё где постоять столбом, потерпеть, как обычно, дискомфорт, зато не служить своеобразным разделителем трафика, но что-нибудь терпеть так или иначе придётся, и маг выбрал самодрессировку. Пусть они идут прямо на него. Или может, пусть прямо на него наступают - да, если кто-нибудь попытается, это станет ответом на многие вопросы. Вышло же так: на первом этапе соразмерные человеку создания вежливо огибали человека справа и слева, а одно большое через него переступило, ему было так проще. С течением времени оба потока путешественников - наглядно весьма - всё больше отклонялись от непонятного пятна, которым Стас, скорее всего, был для них. Пятном или корягой в реке. Дуги расхождения выпрямлялись и становились всё более длинными сторонами всё более острого угла: существа начинали перестраиваться в две колонны сильно загодя, всё дальше и дальше от Стаса. Едва ли не вовсе до того, как его замечали. Возле него стало максимально просторно, потому что мимопроходцы нечеловеческих рас невольно притирались к обочинам, и это начинало - вот так дела - раздражать. А потому что он не пустое место! Его чуяли, но не отмечали, примерно так же, как он недавно, только что, ощущал в пространстве, но не хотел видеть их, обходя как только мог. И если он не пустое место, то в случае опасных инцидентов должен быть в состоянии оттянуть на себя возможное враждебное внимание от Сони и Эгле! Стас сделал вывод: он их всех отпугивает постепенным накоплением близ себя чего-то. Вспомнил, как сколько-то миров назад улепётывала от него прочь по склону огромной дюны мелкая живность. «Черномагуйские хлюиды», да, так сказал бы Мартын. То ли удача, то ли новое затруднение. Мысль о возможных других носителях пришла и внезапно, и закономерно. Разглядывая в упор (безо всякого желания) встречных нечеловеков, Стас проверял, не несут ли какую магию они. Включил себе, наконец, полную видимость чужих. Тем себя и дрессировал. Или искал оправдания тому, что не может вернуться.
Впрочем, чужих становилось всё меньше и меньше. Просто ушли наконец все, ушли, куда собирались.
Соня выглядела плохо. Длительный привал ей нисколько не помог, даже отсутствие колдуна рядом не особо помогло. Стас мог вспомнить во всех подробностях, как она маялась всё время телепортации, пытаясь заснуть на скользком полу, как потом ей пришлось резко и невовремя просыпаться; как пряталась под курткой в промозглом горелом лесу после ночи, где напали на неё призраки; как на непонятном остатке ресурса шла по горючей пустыне; ехала верхом на опасном существе обратно сквозь время. Скелетов вспомнил, как размахивали Соней, зажатой в костяных пальцах, как швыряли её. А ещё многого сам не видел. Соня не нашла сил полностью Тиве рассказать, как попала в замок к Ведьме. Каждое испытание отщипывало от неё кусок. Синева истончившейся кожи, губ, запавшие глаза. Любовь мага вот к такому приводит - твой стыд, твой кошмар - её слишком просторная одежда, прозрачные, ненадёжные запястья, щиколотки, пальцы. Истощение. Это не к тебе её слова были, маг, это не игра интонаций, это только последние попытки приободриться. Так не смотри на неё, ей больно. Помнишь, как Соня оттаскивала от тебя Пиовру, которая после не посмела к тебе вернуться?!
Тива снова смазала её ранки странным веществом из песчаного оазиса, превратив Соню в пятнистого зверя. Пришлось довериться Тиве в таких вещах.

- Смотри, они все - одиночки, и группы - одни от других держатся подальше, а единственные коммуникаторы между всеми - жёлтые, - сказала Тива Стасу, - Жёлтые точно знали, кто приедет. Может быть, и людей ждали, а мы от людей не отличаемся.
Разве он спрашивал её о чём-то?! Последние переживания вдруг запузырились раздражением.
- Толпа не пойми куда приведёт, а идти отдельно - стрёмно, - пробормотала Соня.
- Но общее направление нам пока подходит, - ответила Тива.
Эгле несли вместе Мартын и Корней, оба голые по пояс. «Тоже выдохся!», оборвалась мысль сразу злорадно и испуганно. Для Эгле соорудили носилки-гамак из двух мужских одежд. Она лежала с подогнутыми ногами, на боку, как будто спала, и руки её уложили так, как было бы удобно спящей. Нож продевался через два камуфляжных рукава и служил ручками носилок, Мартын держался за защищённое тканью лезвие, Корней шёл позади, намотав на кулаки и запястья рукава чёрные. Выдохся... значит, больше не может нести её на руках. Не можешь, не можешь. А я бы понёс её теперь, один вместо вас двоих, дольше, чем смогли бы вы оба, ни на миг не остановясь, вдруг неистово принялся фантазировать маг, злорадно, громко, как ему казалось, едва не выкрикнув это вслух. Но... я уже держал, нёс Эгле на руках однажды. В один безумный момент я принял то как привилегию. Которая никогда ко мне не вернётся... и поделом.
Они бы скорее доверили Эгле Корнею, чем ему, просто уже и Корней в одиночку не может. Какая-то травма спины, говорили они. Поэтому Мартын - умом ли поняв, спинным ли мозгом, но соорудил для Эгле не просто носилки, а защитный контур: его, Мартына, нож с одной стороны, его, Мартына, футболка, с другой. Защита от колдуна, такого же рода попытка, как пропахать охранный круг на земле под дубом. И они с Корнеем, давно и планомерно ослабевая и с каждым привалом восстанавливаясь всё хуже, будут держаться до конца. Мартын, злобно-худой, со странным ветвистым шрамом от глаза до живота, воплощал всё высказанное ранее презрение к магу. Он не приостановился, поравнявшись с ним, не справился, верное ли взято направление, лишь скользнул взглядом. Было в Мартыне, грязном, неравномерно загорело-обожжённом, нечто царапающе горделивое. Это Река оставила на нём печать, увидел Стас. Великая честь от Реки, но будь он, маг, снова и снова и снова проклят, если Мартыном незаслуженная!
Соня была с четвёртой стороны в эскорте. Никакой роли для Стаса в строю с ними не предполагалось. Сонина явственная усталость провоцировала продолжение громкой мысли. Раз не Эгле, то её я должен нести на руках, сказал он себе! У Стаса никогда не было ни тихого места, ни просторного времени, чтобы как следует поразмышлять о таком, а мысль застигла невовремя, постыдно до потери координации, грозясь не только выдать его, но и заменить желание импульсом, обращая в действие. И невозможно предложить тебе это, Соня, хотя очень нужно, чтобы сейчас кто-то нёс тебя; и вместе с тем... думает ли кто из вас о таком?! что вообще-то к тому идёт, уже вплотную подошло, когда полягут сразу все, и я, конечно, смогу выбирать, кого нести на руках. Буду тогда я рад? Всё, что хотел я, всё, что предложил им, разрушится, как только, например, Мартын, споткнётся. Всё кончится здесь. То есть слишком рано. Я должен быть доволен тем, что эти не нужные мне двое (но любимые тобою, Соня), что они пока на ногах. Не знаю я, как с ними быть. И с тобой, и с Эгле. Бесчестный.
«Понятия не имею, где портал», отчаянно обратился тогда Стас к Тиве, чтобы отвлечь себя, «не вижу ни одного портала; их совсем нет; значит, я привёл вас не туда; я должен им это прямо сейчас объяснить, признаться».
А ты встань, что ли, впереди с уверенным видом, и веди нас. Признаваться ни в чём не надо, им сейчас не полезно взвешивать и обдумывать лишнего, отозвалась Тива чрезмерно, как показалось Стасу, беззаботно.
Ты предлагаешь, чтобы я обманывал Соню?!
Иди и лги изо всех сил... какая наглость, маг, утверждать, что нет порталов, если их не видишь ты! Смотри на оконечность цепи горок, которые справа: это направление. Портал я покажу. Он один. Правда, путь к нему не слишком близкий.
Я сделаю, сказал маг, разочарованный тем, что выплеска гнева не случится - нет ни права, ни шанса на выплеск, а Тива права и говорит правду.
«А понимаешь ли ты, что я больше не умею видеть порталы? Ни этот, ни те, которые будут потом. Даже если ты их видишь, как выберешь верный, если в следующем мире их больше одного? Ошибёшься - и никто никогда не попадёт в Лесошишенск.»
«Ой, а без паники? Давай возьмём за рабочую гипотезу, что этот город и миллион разумов в городе экранируют от тебя портал, рассеивает твоё внимание. Ты же раньше не пробовал высматривать порталы в густонаселённых пунктах? Что-то внешнее играет как помеха - сам разберёшься постепенно, я такое не понимаю, только прямо сейчас не вздумай зациклиться на этом. Мы просто топаем, ты просто топаешь. Следи за временем прохождения, дай знать, если будем слишком задерживаться. Уж поверь, тебе хватит интересных дел по дороге, а портальное затруднение, если понадобится, решим на месте. А теперь обгони нас и сделай вид, что возглавляешь.»
Обогнать процессию не получилось. Он элементарно не хотел больше терять их из виду. Тива своей правотой поставила Стаса в невыносимое положение и он очень жалел, что обратился к ней. Соревноваться в скорости на плавных изгибах дороги, уходящей в пёстрый сухостой, с больной черепахой, которой были носилки и носильщики, подсекать дорогу Соне при этом, одновременно опасаясь, что кто-то посторонний внезапно вынырнет сзади, толкнёт кого-то в спину... что-то, возможно, объяснять, на что-то нарываться, провоцировать, волновать... Он не представлял, как после всего, что вытворил, выглядеть уместно.
- Тебе тоже дали вот такое? - внезапно спросила его понурая Соня, спасая от всего сразу, и показала пластинчатые предметы, что держала при себе.
- Ннет! Но я видел, это у, у других, но не понял. Что это такое.
- Жёлтые человечки - это местные жители. Мы решили, что они нас из своего мира не гонят и не боятся нас...
Она собралась с силами и договорила:
- И с другими, как, как нам показалось, они ведут себя так же. Значит, и нам не стоит других... бояться, а ты... согласен с этим?
А ты мечтал когда-нибудь поговорить - просто так - с любимой девушкой. Но, несмотря на устроенную только что самому себе «практику преодоления», тебе нечего ей ответить. Наблюдение за существами помогло только вконец запутаться в сомнениях, и Соня напрасно надеется на определённость, которой заслуживает!
- Нет... не надо не... - заторопился Стас, чтобы не потерять её внимания, - Никто никого не... не...
- Какое-нибудь слово на «нне», - вкрадчиво подсказал Мартын.
- Не контролирует! - вырвалось у Стаса, слишком поспешно от злости, - Даже если нет намерений... они нечаянно могут на...навредить. Они все - разные.
- Тогда смотрим, что делают жёлтые, - Соня вздохнула и снова уставилась под ноги, одинаково с Корнеем, - Тщательно обходим остальных... то есть не сшибаем их, не топчем, не подставляемся, да?
Соня попыталась улыбнуться, но углы её губ больше не удерживались ни в улыбке, ни даже в горизонтальном положении.
- Обходить и не взаимодействовать не получится, - сказала им Тива, - Сами убедились. Хотя вам точно бы понравилось всё то же в другом, получше, состоянии.
____________________

3., прод.